Темнокожий американец Кейн (тогда еще слово “негр” не было под запретом), который имел крайне неопределенную должность в посольстве и играл, благодаря своей принадлежности к негроидной расе, скорее всего, рекламную роль в этой стране, подумал, что его далекие предки непоколебимо верили и в культ мертвых, и в силу колдунов со всеми их заклинаниями. И теперь он вдруг подумал, что его белые коллеги, возможно, считают, что он тайно разделяет эти африканские верования. Нечто подсознательное на генетическом уровне. Это и побудило его сказать:
— Надо ехать, мистер Пирс. Над нами будут смеяться.
Он, видимо, имел в виду изредка проезжавшие мимо машины, из которых иногда поглядывали те, кто в них находился. Но ни одной улыбки, а она сильнее заметна на лице африканца из-за контраста темной кожи и белизны зубов, не было пока никем замечено.
И тогда недоверчивый Пирс, который ко всему принюхивался и присматривался прямо-таки с крысиной подозрительностью, вдруг высунулся из кабины в направлении мага, который понял, что на его наживку клюнула белая рыба. В своей пугающего вида маске, пританцовывая в ритме ударов в барабан, который все время приглушенно звучал в руках его помощника, он медленно приближался к машине, но затем внезапно остановился, будто дошел до невидимой запретной черты. Его худое тело подергивалось, мышцы живота напрягались, а его юбка из волокон сизаля все время была в движении, будто под ней гонялись друг за другом какие-то проворные существа.
Потом он хрипло заговорил нараспев, а тот, с барабаном, начал вполне внятно переводить.
— Я скажу тебе, что ты должен сделать, белый господин, и тогда у тебя будет успех там, куда ты направляешься. Потом я тебе совсем недорого продам то, что тебе поможет в твоем деле.
“Я больше ни во что не буду вмешиваться”, решил Муса, “пусть белые сами решают. Я с ними, как вода и масло, — вода всегда внизу, а масло сверху”. Он был доволен своим жалованьем, но почему Салиму иногда дают оставить у себя машину на ночь, а ему нет? Поэтому Муса иногда бывал готов даже на изменнический шаг, просто чтобы досадить хозяевам, у которых отмечал досадную нехватку человечности.
“Муганга”, между тем, продолжал тянуть свое, обращаясь к Пирсу:
— Ты приехал из далекой страны за большой водой и, как ящерица, которая упала с верхушки дерева мбуйю и с ней ничего потом не случилось, ты заслуживаешь похвалы.
Переводчик не особенно старался донести до слушателей всю образность речи мага, тем более, что уличить его в неточности перевода было некому. Мусе был малопонятен диалект, на котором говорил маг и это даже было хорошо. Не всегда хорошо все знать. Если твой огород далеко от реки, бегемот до него не доберется.