Остановившись на краю утеса, Моррейон глубоко вдохнул ядовитые испарения, поднимавшиеся из океана – так, словно местный воздух был насыщен свежими, бодрящими ароматами: «Моя память восстанавливается все быстрее. Я помню этот ландшафт так же ясно, как если бы побывал здесь вчера. Но с тех пор кое-что изменилось, конечно. Далекий пик слева эродировал примерно до половины прежней высоты. Утес, на котором мы стоим, был как минимум на тридцать метров выше. Неужели прошло столько времени? Пока я строил пирамидки и корпел над книгами, пролетели эоны! Не говоря уже о том сроке неизвестной продолжительности, который я провел в космосе на диске, слепленном из звездной пыли и крови. Направимся в Калеше – когда-то там прозябал архивёльт Персэйн».
«Когда вы встретитесь лицом к лицу с врагами, чтó тогда? – спросил Риальто. – Вы приготовили заклинания?»
«Мне не нужны заклинания! – обронил Моррейон. – Смотрите!» Он указал пальцем на огромный валун; едва заметное движение пальца разнесло валун вдребезги. Моррейон сжал кулаки; послышался треск – такой, словно рвался жесткий пергамент: из кулаков волшебника пытались вырваться яростные разряды. Моррейон стал спускаться к террасам Калеше; группа чародеев последовала за ним.
Туземцы, кальши, видели, как спускался странствующий дворец; многие из них уже поднимались на утес, чтобы взглянуть на такое чудо. Так же, как архивёльтов, их покрывала бледно-голубая чешуя. Особи мужского пола перевязывали черные плюмажи шнурами из осмия; перистые зеленые плюмажи их подруг, однако, свободно покачивались при ходьбе. Все они, гибкие, как ящерицы, были более чем двухметрового роста.
Моррейон остановился: «Персэйн, выйди вперед!»
Один из самцов отозвался: «В Калеше нет Персэйна».
«Как так? Архивёльта Персэйна нет?»
«Мы такого не знаем. Местный архивёльт – Эворикс, но он сбежал, как только увидел ваш летучий дворец».
«Кто из вас – хранитель городских архивов?»
Другой кальш сделал шаг вперед: «Я выполняю эту функцию».
«Ты знаком с архивёльтом Персэйном?»
«Я о нем слышал. Персэйна проглотила гарпия в конце 21-го эона».
Моррейон огорченно застонал: «Неужели он от меня ускользнул? Как насчет Ксексамедеса?»
«Ксексамедес покинул Музорг – никто не знает, где он».
«Джорин?»
«Джорин жив, но обычно не показывается за стенами зáмка, вырезанного из розовой жемчужины, на другом берегу океана».
«Ага! Как насчет Оспро?»
«Оспро умер».
Моррейон снова недовольно крякнул. Одно за другим он называл имена своих врагов. Из них выжили только четверо.
Когда Моррейон, наконец, отвернулся от кальшей, у него было осунувшееся, тревожное лицо. Земных чародеев он словно не замечал; все его пунцовые и синие звездоцветы потускнели. «Всего лишь четверо! – пробормотал он. – Всего лишь четверо познáют неистовство моего гнева! Этого недостаточно, недостаточно! Равновесие должно быть восстановлено!» Моррейон протянул руку к океану: «Туда! К зáмку Джорина!»