Риальто ответил: «Вы сами должны решить, чьим словам вы больше доверяете – моим или этой отвратительной твари!» Презрительно поклонившись, он вернулся с крыльца в усадьбу и закрыл дверь. Гильгад выкрикнул напоследок еще несколько обвинений, после чего прикатил избитого Будиса домой в тачке, выложенной шелковыми подушками. Впоследствии Риальто мог с уверенностью отнести Гильгада к числу своих недоброжелателей.
В другом случае Риальто, действовавшего без задних мыслей, подвело обычное стечение обстоятельств – и снова он стал мишенью для обвинений. Первоначально Хаш-Монкур не играл никакой роли в этих событиях, но затем выгодно воспользовался ими, чтобы произвести гораздо больший эффект, чем они того заслуживали.
Начало этому эпизоду положило приятное предвкушение. Одним из самых знатных и влиятельных вельмож Асколаиса считали герцога Тамбаско, человека безукоризненной репутации и древнего происхождения. Для того, чтобы праздновать благородные попытки Солнца продлить существование человечества, герцог Тамбаско ежегодно финансировал Большой Бал в Кванорке, у себя во дворце. Приглашал он только самых известных и почтенных гостей – в частности, на этот раз, Ильдефонса, Риальто и Некропа Бизанта.
Ильдефонс и Бизант встретились в Бумергарте и, употребив изрядное количество лучшего гипербукета из погреба Ильдефонса, поздравили друг друга с блистательной внешностью, а также заключили несколько непристойных пари по поводу того, кто из них одержит самые заметные победы над красавицами, приглашенными на бал.
По такому случаю Ильдефонс решил явиться в обличии рослого молодого головореза с золотистыми кудрявыми локонами, ниспадающими до плеч, красивыми золотистыми усами и сердечными, хотя и несколько напыщенными, манерами. Для того, чтобы производить дополнительное впечатление, он надел зеленый бархатный костюм, опоясанный золотистым кушаком, а также франтоватую широкополую шляпу с белым плюмажем.
Бизант, относившийся к своей внешности с не меньшим вниманием, выбрал обличие стройного молодого атлета, чувствительного к нюансам и беззащитного перед самыми мимолетными чарами красоты. Его привлекательности способствовали также изумрудно-зеленые глаза, медно-красные кудри и мраморно-белая кожа – сочетание, рассчитанное воспламенять воображение прекраснейших женщин на балу. «Я найду самую очаровательную из всех! – обещал он Ильдефонсу. – Как только я обворожу ее наружностью и разожгу в ней духовное пламя, она упадет в мои любвеобильные объятия, каковой факт я намерен бесстыдно эксплуатировать».