«Как насчет Ошерля? – как бы между прочим спросил Риальто. – Разве он не поможет мне вернуться в Бумергарт?»
«Спросите его сами».
«Так что же, Ошерль? Ты продолжаешь противиться и собрался меня предать?»
«Риальто, я на самом деле убежден, что вам понравится эта счастливая эпоха. Здесь вы сможете начать новую жизнь, свободную от надоедливых тревог и мелочных дрязг. Вам давно пора аннулировать мою задолженность».
Риальто улыбнулся той надменной, почти зловещей улыбкой, которая так часто раздражала его неприятелей. Он достал из кошеля напоминающий длинную узкую змейку предмет, раскрашенный в черную и красную полоску. «Чаг!» – в ужасе вскрикнул Сарсем. Чаг обвился вокруг Ошерля, погрузил голову в одно из лисьих ушей инкуба; передний конец чага вылез из другого уха, после чего он завязался узлом вокруг головы Ошерля. Неведомая сила оттащила Ошерля к ближайшему дереву и подвесила его на этой живой полосатой веревке, продетой в уши, на высоте примерно одного метра над землей.
Риальто повернулся к Сарсему: «В свое время я накажу Ошерля по заслугам. Тем временем, надеюсь, ты готов оказать мне посильную помощь? Ошерль, как ты думаешь, Сарсем достаточно протрезвел? Или мне придется прибегнуть к дальнейшим мерам?»
Лисья морда Ошерля нервно облизала губы: «Риальто, вы неправильно истолковали мои беззаботные шутки, и теперь наполняете воздух пустыми угрозами».
«Я никогда никому не угрожаю, – возразил Риальто. – Откровенно говоря, меня просто поражает безрассудная неосторожность Сарсема. Он совершенно не понимает, насколько разгневан Ильдефонс – и насколько разгневан я! За свое предательство Сарсем заплатит ужасную цену. И это не угроза: это констатация факта».
Растянув губы в ошеломленной неискренней улыбке, Сарсем растворился, как облачко дыма. Изворачиваясь и пинаясь, Ошерль добился только того, что стал раскачиваться на ветке: «Ваши обвинения переполнили чашу терпения бедняги Сарсема! С вашей стороны было бы гораздо благороднее…»
«Молчать! – приказал Риальто и взял в руки плермалион. – Меня интересует только Персиплекс!» Он поискал в небе трубкой магического прибора, но обступившие долину горные склоны загораживали бóльшую часть неба.
Риальто напустил на свои сапоги «заклятие быстроходной невесомости», позволявшее с легкостью передвигаться по воздуху, близко к земле или высоко в небе – по его усмотрению. Ошерль наблюдал за происходящим со все возраставшим беспокойством. Наконец он позвал волшебника: «А что будет со мной? Мне придется тут висеть, пока птицы не совьют гнездо у меня на голове?»