— Никто на него не заявит. Они обожают его. У него есть странная власть над людьми. Ему очень трудно отказать, даже для меня трудно до сих пор. Я не знаю, насколько близко ты с ним знакома… — Она бросила на меня многозначительный взгляд исподлобья.
— О нет, что ты! Я… нет! — замахала руками я.
— Просто я видела те фотографии в интернете… Хотела предупредить, с кем ты имеешь дело.
— Те снимки — случайность. Я едва знаю Хью.
— Хорошо.
— А Марк знает о его привычках?
— В том‐то и дело, что нет. Хью говорил мне сам, смеялся над Марком, что тот упускает все самое сладкое.
Пару минут мы сидели молча. Она курила, я рассматривала свои обгрызенные ногти.
— Барбора, послушай, а зачем ты рассказала мне? Только чтобы предупредить?
— Нет, не только. Ну не совсем. — Она решительно покачала головой. — Ты должна помочь мне остановить его. Сама я не могу. Полиция у него на крючке, они никогда не рискнут копать под обладателя наград, посла благотворительных фондов и народного любимца. Если ты не знала, они во вторник уедут в тур в поддержку нового альбома на целый год. Только представь, сколько это городов, сколько гостиниц, сколько встреч. Этого нельзя допустить. И ты мне поможешь. Ведь поможешь же?
— Но как?
— Расскажи обо всем Марку. Я помню его еще по старым временам. Он хороший человек, и у него тоже есть дочь. Он все поймет.
Дженни, подумала я. У него есть дочь Дженни, твоя тезка. Ей, должно быть, лет семь.
— Почему ты не хочешь поговорить с Марком сама?
— Потому что мне он не поверит.
— Как не поверит? Он же знает тебя еще со старых времен. Тебе‐то он как раз и поверит.
С горькой миной она покачала головой:
— Хью знал, что я приду к Марку, и позаботился обо всем заранее. У меня запретительный ордер. Я не могу приближаться к ним или звонить, иначе мне грозит встреча с полицией.
— Тогда почему не слить информацию в интернет? Анонимно, убрав твое имя.
— А ты думаешь, про это не говорят в сети? О, посмотри, что обсуждают на его фанатских страницах у всех на виду, у тебя волосы на голове дыбом встанут.
— А что полиция?
— Ничего. Это все сплетни и чепуха, пока у обвинений нет лица, нет голоса, понимаешь.
— Господи, — выдохнула я, — как все сложно.
— Поэтому ты и должна помочь. Я не прошу тебя стать этим лицом, Ника. Просто встреться с Марком, пока еще есть время. Расскажи ему все. Вдруг он поверит тебе? Если есть даже крошечный шанс, что удастся остановить Хью, это нужно сделать.
— А если Марк не поверит?
— Хотя бы попытайся, если тебе не все равно. Тебе это ничем не грозит.
Все равно ли мне? Черт возьми, конечно, нет, если это правда. Но какова вероятность того, что эта женщина, которая всего пару дней назад злорадствовала по поводу твоего исчезновения и сама призналась в том, что оболгала любимого бойфренда перед копами, не окажется сумасшедшей? Вдруг она и правда охотится за деньгами, вниманием или дешевой славой? Должна ли я верить ей лишь потому, что ассоциирую себя с предполагаемыми жертвами Хью? Что со мной тоже поступили жестоко и против моей воли? Нельзя принимать никаких решений сгоряча. Нужно дистанцироваться, подумать, взвесить. В конце концов, она просто баба из эскорт-сервиса, так ведь?