— Ни разу не слышала…
— Послушай, я знаю, ты считаешь меня сукой, но это не так. Я любила Джен и пыталась помочь ей, но она не принимала ничье сочувствие. Я правда думаю, что она сбежала из этого города. Я бы на ее месте точно сбежала бы, было бы куда.
Признание звучало странно из уст такой взрослой и вроде бы состоятельной женщины. Она не производила впечатления сломленного человека.
Ханна открыла багажник. В глубине лежала замотанная скотчем обувная коробка.
— Это все ее вещи? — удивилась я, ожидая увидеть чемодан.
— Вообще‐то было больше. Я много раз переезжала за последние годы и не могла возить все за собой. Часть вещей пришлось отдать в благотворительные магазины.
— Видимо, большую часть. — Я потрясла коробку, и содержимое загремело внутри.
Она развела руками — что тут поделать.
— А среди вещей, которые ты отдала, не было голубого платья?
— Хм-м, не припоминаю.
— Как вот тут, на видео.
Ханна взяла в руки мой телефон, чтобы получше рассмотреть скриншот.
— Не помню. Вроде бы не было такого. Но точно не скажу. — Она посмотрела куда‐то вдаль поверх моей головы. Это был знак, что пора прощаться.
— Спасибо тебе за все, Ханна. — Я неловко протянула ей руку. — Поверь, я правда не считаю тебя… сукой.
— Спасибо. — Ухмыльнувшись, она слегка приобняла меня. От нее пахло деньгами, прямо как от новой жены нашего отца. — Звони, если что, — бросила она, уходя.
По-моему, это было сказано вполне искренне.
20:14 / 21 июня 2015, воскресенье
The Specials — «Ghost Town»
У маленьких европейских городов есть такая особенность — после семи вечера в воскресенье они все похожи на пустой съемочный павильон. Или на то, каким будет мир после массового вознесения праведников на небеса. Улицы пусты, в окнах почти нигде не горит свет. Только изредка проезжающие пустые автобусы, пакистанские лавочки, торгующие всем подряд, да промокшие курильщики возле дверей какого‐то облезлого паба, проводившие меня долгим взглядом, напоминали о том, что еще пару часов назад здесь била ключом жизнь.
Стремительно темнело, накрапывал дождь. Я шла по уже знакомому маршруту, накинув на голову капюшон; мои шаги эхом разносились в переулках. Я достала телефон и набрала отца.
«Сколько сейчас у них там времени в Питере, минус три часа?» — думала я, проходя мимо ратуши. После долгих далеких гудков он наконец снял трубку:
— Алло, Ника, что стряслось?
— Привет, пап, как дела?
— Дочь, давай быстро. Мы в отпуске, ты же помнишь. Связь очень плохая. — Точно, он же не дома, хлопнула я себя ладонью по лбу, он с новой семьей уехал в круиз по Карибскому морю. — Что у тебя?