Болгарский город Плевна, расположенный около реки Тученица, насчитывал тогда всего 17 тысяч жителей и не имел сам по себе особого значения. Однако после вступления в город армии Османа-паши Плевна сразу стала ключевым стратегическим пунктом, от которого зависело очень многое в ходе русско-турецкой войны. Не взяв Плевну, наши войска не могли двигаться на юг к Софии и Адрианополю, поскольку группировка Османа-паши представляла собой серьезную угрозу их тылу и правому флангу.
Оборонительные сооружения строились быстрыми темпами: турки не знали жалости к рабочим-болгарам. Чего церемониться «с проклятыми неверными»?! Да и работают болгары не за совесть, а за страх, за ними постоянно нужен глаз да глаз! Стоит отвернуться – филонить начинают. Плетьми их, плетьми за нерадивость, или голову отрубить… Иное дело – веселый, простодушный соплеменник Хасан: приносит на строящиеся укрепления сладкий рахат-лукум, халву, шербет, торгует по сходной цене, шутит, настроение поднимает (туркам, естественно). Никто не мог заподозрить в Хасане русского агента. Правда, один раз английский офицер, руководящий работами, прогнал Хасана, но только потому, что тот своими шутками отвлекает конвой…
За несколько дней, проведенных в Плевне, Фаврикодоров собрал обильный «урожай» сведений о системе турецких укреплений и отправился дальше по заранее запланированному маршруту. Края, через которые он проезжал, сохраняли на себе отпечаток средневекового варварства турок, зверски подавивших упоминавшееся ранее болгарское восстание.
«…Некоторые деревни, славившиеся богатством жителей, – писал впоследствии Константин Николаевич, – были разрушены до основания. Так, например, Клиссура, в которой мне пришлось ночевать, представляла и до сей поры груду развалин. Между тем, до восстания это огромное село, скорее местечко, было средоточием выделки розового масла, доставлявшего жителям большие выгоды. Толпа башибузуков… сожгла промышленные заведения, расхитила медные реторты и вырезала более 200 человек». Побывал он и в разоренной Софии. Из пятидесятитысячного населения в городе осталось чуть более трети[8].
По пути Фаврикодорову пришлось преодолеть множество трудностей. Да и сама роль Хасана давалась ему нелегко. Случай с повешенными, о котором мы поведали в начале рассказа, – лишь один пример того, как тяжело было православному притворяться турком. Требовались колоссальная выдержка и самообладание, чтобы даже наедине с собой ни на мгновение не выходить из образа. Любой неверный шаг мог привести к разоблачению и мучительной смерти. Впрочем, угроза исходила не только от турок. Бесчеловечные расправы мусульманских оккупантов, с удовольствием практиковавших чудовищные казни типа сажания на кол и т. д. и т. п., вызывали у болгар законную жажду мести. И объектом этой мести вполне мог оказаться турецкий торговец Хасан Демерджи-Оглы.