Отправляя военный корабль за барышней, адмиралу, естественно, неудобно было отказать Десино и поручику Горскому. В дальнейшем же он не видел причин, вынуждавших его содействовать какому-то коллежскому советнику. «Конечно, оставайся я военным, – с горечью писал Константин Николаевич, – я бы, наверное, получил тот или другой ответ и не был поставлен в странное положение перед моряками, которым этот факт известен». Но в сложившейся ситуации неофициальному военному агенту оставалось лишь с грустью наблюдать за приходившими в Чифу русскими судами, не имея возможности ими воспользоваться. Неопределенное официальное положение разведчика оказало ему плохую услугу и при общении с дипломатическими чиновниками. Не получив надлежащих инструкций, те, похоже, возомнили, будто Десино отныне их подчиненный и должен вести себя соответствующим образом.
Так, в частности, пекинская миссия несколько раз доводила до его сведения, что Десино должен явиться засвидетельствовать свое почтение, но Константин Николаевич был занят иными, более важными делами, да и не знал, что помимо руководителей разведки у него теперь множество других «начальников». Офицер вполне справедливо полагал – дипломаты должны быть обязательно предупреждены насчет него. Но, как выяснилось, бедняга глубоко заблуждался! Вскоре он получил возможность лично убедиться в этом. После завершения работы по снятию плана укреплений Чифу Десино отправился в Пекин. По прибытии он, отдавая дань формальностям, зашел в русскую дипломатическую миссию, где его встретили чрезвычайно любезно, но тем не менее дали понять – «коллежский советник» сделал большую ошибку, не являясь так долго, несмотря на приглашения! Далее разведчику сообщили, что, «к сожалению», они уже успели пожаловаться в Петербург.
Видя, насколько здесь любят разыгрывать из себя начальство, Десино не стал говорить, что ему не рекомендовано лишний раз ездить в Пекин даже по более важным делам, и объяснил свое отсутствие болезнью. Он решил не дразнить гусей, рассчитывая, при наличии добрых отношений, получать от местных дипломатов своевременную информацию о политических событиях в Китае. Однако в пекинской миссии было принято держать все в секрете даже от собственных сотрудников. В самых простых отношениях здешних чинов Министерства иностранных дел наблюдалась какая-то странная таинственность, и на все вопросы Десино они отвечали загадочным молчанием. Но главной бедой было все же его неустойчивое, подчиненное положение. Оно становилось препятствием во всех начинаниях разведчика.