Вечерело.
Орки, казалось, были деморализованы гибелью своего вождя и провалом удачного прорыва в город. Да и вообще — их потери явно превышали всякие ожидания. Во всяком случае так все вокруг говорили и Всеволоду не было оснований им не верить. Они-то тут живут с рождения и знают расклады.
Уходить, впрочем, орки тоже не спешили. Поэтому Всеволод убедил ярла провести ночную вылазку, чтобы подтолкнуть их к этому очевидному шагу. И надо сказать, что, вдохновленные его решительной дневной контратакой, многие пожелали поучаствовать в этой операции под его началом. Многие, но не Лосмерил.
— Почему? — Тихо спросил Сева, когда никто не слышал их.
— Я не могу рисковать моим ребенком.
— Мне показалось, что ребенок НАШ, — произнес Всеволод, которого задело то, как она идентифицировала малыша.
— Мой, — упрямо повторила она. — Я же говорила тебе — не переживай. Я ни на что не претендую. Мне довольно того, что я уже получила.
— Если ты так печешься о только что зачатом ребенке, то почему ты поддержала мою контратаку? Тебе же нужно было заботиться о НАШЕМ, — с нажимом произнес он, — ребенке.
— Днем стоял вопрос о выживании меня и МОЕГО ребенка. Сейчас — нет. Орки потеряли вождя и понесли большие потери. Они уйдут. Просто им нужно дать время. Но нет. Ты любишь славу. И хочешь купать в ее лучах. Поэтому и желаешь получать ее еще… еще… еще… Я же не могу рисковать МОИМ ребенком ради твоих забав.
— Ты сражалась с этими рахас раньше?
— Нет, но это ничего не меняет. Орки — они всегда остаются орками.
— Это меняет все. Ты — не знаешь, каков их характер. А я — знаю. Эти орки оставили после себя выжженный мир. Они пришли к стенам этого города не просто так. И они не сломлены.
— Твои иллюзии — твое право, — едко усмехнувшись, ответила Лосмерил.
— Ночью ты тоже не придешь? — С раздражением поинтересовался парень.
— Нет. Не хочу терзать твое самолюбие… — Покачала она головой. — И свое тоже.
— Значит ты меня терпела, чтобы залететь?
— Не выдумывай! — Прошипела снежная эльфийка, раздраженная теперь уже не меньше своего собеседника. Не так она представляла этот разговор. Не на это надеялась.
Всеволод же смерил ее непередаваемым взглядом. Ведь при сильных эмоциях его глаза начинали светиться ярким фиолетовым светом после ритуала шепот Илуватора. И даже дымку легкую испускать, словно бы парить ею. Что создавало удивительный эффект — поистине волшебный. Так вот. Смерив ее таким слегка кошмарным взглядом, он развернулся и молча ушел. Видимо давящее чувство одиночества заставило его начать привыкать даже к этой сумасшедшей эльфийки, одержимой национализмом в экзальтированной стадии. Мог ли между ними возникнуть роман? Нет. У них просто не имелось никаких точек пересечения, кроме тех, что находились между ног. Парень это понимал. Но легче от осознания не становилось.