– Знаю, меня даже мать родная не узнает. Неудивительно, видит-то раз в год… слава богу.
«Бесчувственные твари. Все до одного».
– По-твоему, я пришла тебе спинку погладить? – Леся дернула одеяло. – Вставать надо, разве не ясно?
Эллен уткнулась носом в подушку. Ей так хотелось послать девушку куда подальше, но что толку? Она использует чувствование, а вмешательства в мозг Эллен не хотела.
– Встаю.
Присев, она немало удивилась: в комнате был порядок.
– Еще раз такое устроишь, убираться будешь сама, – зашипела змея. – Давай, шустрее в душ, а то перед завтраком тебе еще кровь надо сдать. В темпе.
Девушка открыла ванную комнату, и Эллен со скоростью солдата приняла душ.
«Наверное, она очень сильный блокиратор, раз ей удается контролировать меня даже под водой», – подумала Эллен. Позже она спросила девушку об этом напрямую.
– Чистая кровь в третьем поколении, – ответила Леся, перебирая одежду. – К тому же мои предки оба блокираторы.
– Они тоже в «Элите»?
– Да, но сейчас живут в Польше. Вернулись на родину. Я захотела остаться здесь. Меньше контроля, тут я сама себе хозяйка.
– Скучаешь?
– Нет. Какое хочешь красное или кремовое? – Девушка продемонстрировала два коротеньких платья.
– Кремовое, – ответила Эллен с таким же безразличием, с каким Леся говорила о родителях.
Неужели очищение способно стереть даже те чувства, которые растут в людях с первых дней жизни? Эллен не могла представить, что после процедуры будет безразлично разглядывать интерьер, когда ее любимая мама будет сидеть рядом.
«А что станет с моими чувствами к Диме?»
Когда Эллен собралась, Леся проводила ее на второй этаж в медкабинет. Полная женщина с ярко–красными губами и с огромными наращенными ресницами, одетая в белый халат, взяла у Эллен кровь из пальца, а затем посягнула и на ее вену.
– Ой, Леська, что вчера было, – запричитала женщина, не отвлекаясь от обязанностей. – Привезли девочку, а она не в себе. Вообще ненормальная. Орала тут, вырывалась. Блокиратор-то неопытный ей достался, зазевался, девчонка резанула себе вену. Все мне тут кровищей залила, полночи отмывала.
– Это та, у которой предков и парня замочили?
– Ага, вот скажи мне, чем эти родители думают? – женщина укорительно завертела головой и протерла вену Эллен спиртовой ваткой. – Их детям такой шанс в жизни дается! Где еще в шестнадцать лет можно влиться в высшие круги, сразу получить опору под ногами и столько перспектив на будущее?
Эллен с отвращение посмотрела на женщину. Иголка скользнула под вену.
– Вот не пойму я этих людишек. За что они борются? Странные. Мальчика жалко. Он-то случайно под раздачу попал.