Неудивительно, что его отец — король. Он всегда видел суть проблемы.
Наконец король ушел по срочным делам, и Макс направился к лестнице, ведущей наверх. Он хотел убедиться, что Ноэми удобно устроилась. Идя к ней, он обдумывал отцовские слова. Неужели так очевидно, что Ноэми в него не влюблена?
Макс остановился у двери в комнату Ноэми. Он не хотел, чтобы она почувствовала его смятение. Ему надо скрывать свои чувства, пока он не придумает, как лучше всего действовать.
Он постучал в дверь.
— Входите, — слабо отозвалась Ноэми.
Открыв дверь, он обнаружил, что Ноэми сидит на кровати. Она была бледной и избегала его взгляда. Он присел перед ней на корточки.
— С тобой все в порядке?
Она кивнула:
— Я устала и ненадолго прилегла. Я задремала.
— Я не хотел тебя будить.
— Все хорошо. Если я усну сейчас, то не усну ночью.
— Ужин в семь. Ты успеешь подготовиться?
Она улыбнулась, но улыбка не коснулась ее глаз.
— К завтрашнему дню я буду как новенькая.
Макс ей не поверил. Давление прессы и холодный прием королевы сильнее расстроили Ноэми. Он хотел, чтобы Ноэми наслаждалась поездкой в Останию и влюбилась в его страну, правителем которой будет их ребенок.
— Чем бы ты хотела заняться сегодня вечером? — спросил он.
— Я бы предпочла ничего не делать.
— Никаких проблем, — ответил он, а потом у него появилась идея. Посмотрев на часы, он повернулся к ней лицом: — До ужина еще есть время. Хочешь, я покажу тебе дворец?
Она немного оживилась:
— Это было бы неплохо.
— Ты переоденешься? — спросил он, и Ноэми озадаченно посмотрела на него. — К ужину. — Его мать настаивала на соблюдении формальностей даже во время семейного ужина.
Ноэми разволновалась:
— А как мне одеться?
— Надень подходящее платье.
— Хорошо. Тогда я переоденусь, и ты покажешь мне дворец.
— Отличная идея. Я тоже пойду и переоденусь. — Он провел рукой по густой щетине на подбородке. — И побреюсь.
Макс вышел за дверь.
Вероятно, его отец прав. Ноэми ведет себя не так, как другие женщины, с которыми знакомился Макс. Все они жаждали быть рядом с ним, целовать его и прикасаться к нему.
Ноэми была сдержанной. И хотя отчасти это должно было обрадовать Макса, он не переставал думать о том, что она чувствовала к нему той ночью, когда они были близки.