- Я так понимаю, ты сюда ненадолго… – сказал я.
Мужчина вздрогнул и прислушался. Затем встал с кресла, внимательно посмотрел в сторону лестницы и попятился к выходу.
Немного постояв, распахнул дверь, выбежал на террасу и закричал сидевшей у костра жене:
- Лиза! Лиза!
- Серёж, ну что ты кричишь? Нельзя подойти и спокойно сказать что ли? – лениво отозвалась супруга, повернув голову в сторону мужа.
- Лиза, там какой-то непонятный звук! Знаешь, словно шепчет кто-то… Так – «тштшш»…
- Ой, да мыши, наверное…
- Какие на фиг мыши?! Говорю тебе – на шёпот похоже…
Смеркалось.
Твари
Твари
Ну что мне стоило послушать Юльку и одеть старую, но тёплую дублёнку! Франт, блин, фальшивый. Стой теперь и мёрзни.
– Электричка двадцать тридцать восемь бубубубубубубубубубу и проследует бубубубубу часов двенадцать минут.
Ну и что это было? Неужели так сложно отрегулировать звук у этой долбанной…
– …тридцать восемь, – я ссутулился, и повернул голову в сторону звука, прислушиваясь. Безрезультатно, – бубубубубу часов двенадцать минут.
Вот толку от повторения, если так же непонятно, как и в первый раз?!
Кроме меня на станции мёрзли ещё несколько человек. Ближе всех – женщина в пуховом платке. Она, пританцовывая, покачивалась из стороны в сторону и постукивала кожаными сапожками друг об друга.
– Простите, вы не подскажете, что они там сказали?
– Точно не поняла, – отозвалась она, – но вроде бы перенесли электричку на полчаса.
– Тьфу ты, ё… – не удержался я.
– Ой, не говорите, творят, что хотят.
Дрожащими пальцами я достал сигарету и зажигалку, несколько раз почиркав, закурил, и принялся бродить туда-сюда по платформе.
Блестящие звёзды на чёрном небе, тускло-оранжевый свет фонарей, лай собак где-то поодаль, огни магазинов за бетонным забором, скрип снега под замёрзшими ногами и клубы дыхания, вперемешку с сигаретным дымом – подмосковный зимний вечер на станции во всей красе.
В кармане куртки завибрировал мобильник. Пока я, дрожа от холода, выковыривал его несгибающимися пальцами, сигнал прекратился. Посмотрел на экран. Юлька. Беспокоится, наверное. Я набрал её номер и услышал безэмоциональный женский голос, сообщивший о том, что на счёте недостаточно средств.
Вот всё через задницу.
В Кубинке я бывал нечасто. Обычно наоборот – мой друг и коллега по работе, живущий здесь в пятиэтажном доме, построенном финнами и похожем на порядком выцветшую игрушку, приезжал ко мне в Москву. Он предложил проводить меня до станции, но я отказался – не хватало ещё, чтобы он ради того, чтобы скрасить мне десять минут ходьбы, бродил туда-сюда по морозу. Не девушка же я, в конце-то концов.