Дедушка Мороз работает на славу этим вечером — водит хороводы, выслушивает каверзные вопросы, рассказывает истории о лесных зверюшках и их быте с Рудольфом и Снегурочкой, даже играет в прятки. И, под конец, раздав каждому из своих маленьких зрителей по мешочку конфет и лукумадес, прощается до следующего года. Расчувствовавшаяся Элли крепко его обнимает. Софина целует Рудольфа в нос, поглаживая его рожки. А Эдлекс прижимается к Снегурочке, обещая поделиться конфетами, если она еще немного с ним поиграет. У Карли сложились чудесные отношения с братом, ей нравится быть старшей сестрой, видно даже со стороны. К тому же теперь в их с Дамиркой играх целых три новых участника.
Пока Дедушка и его веселая команда снимают свое облачение, в чем мы с Никой им помогаем, оставшиеся в гостиной заканчивают приготовления к ужину. Каролина, сбежавшая за объятьями дяди Эда, возвращается, лучась улыбкой. Он по-прежнему ее «Эдди», горячо любимый второй папа. А она всегда будет для него той родной малышкой, дававшей мир и успокоение, позволявшей быть открытым и не стесняться себя… малышкой, ради которой сохранил себе однажды жизнь. У них с Каролин своя история любви, очень проникновенная.
— Тебе понравилось, мама? — часто дыша, спрашивает Дамирка, откладывая рожки в шкаф.
Я крепко обнимаю сына, обе его щеки, измазанные румянами, поцеловав. И красный нос, конечно же.
— Все было великолепно, родной. Вы с Карли и дядей Эммом подарили малышне праздник!
— Они поверили? — с надеждой интересуется Карли. Уже сменившая наряд Снегурочки на свое новогоднее светло-голубое платье, она приникает к моему боку. — Эдди говорит, да… но я не знаю.
— Еще как, солнышко, — целую и ее, мою девочку, первую принявшей меня в эту семью, повзрослевшую уже настолько, что мы теперь как настоящие подруги. Я даже могу спросить у Каролины совета, всегда зная, что он будет хорошим. Совсем скоро она будет потрясающей девушкой и Эммету придется отбиваться от дочкиных поклонников.
— Надо возвращаться, а то приметят, — усмехается Вероника, помогая Натосу снять бороду, — вы на высоте, Дедушка Мороз, как и ваша свита.
— Все для Вас, — широко улыбается Танатос, послав жене воздушный поцелуй. — Ну-ка, крошки, пойдем кушать!
Почти в двенадцать вечера мы всем составом садимся за праздничный стол. Первый тост, который звучит, посвящен семье — братья Каллен по очереди говорят его вместе.
Глядя на наше с Ксаем богатство, глядя на Нику, Натоса и их детей, глядя даже на Рональда и Роз, я не могу не согласиться. Самое драгоценное, что у нас есть, и в этом году, и в любом другом — наша семья.