— Мы начнем где-то через час, — докладывает Джасперу Дем, стряхнув пепел в пепельницу возле входа, — я зайду за тобой через полчаса для подготовки. А пока — веселитесь!
Проговорив свое напутствие, он наклоняется, чмокнув меня в щеку, а Джаса хлопает по плечу. Затем уходит — как умеет, неслышно, растворившись в толпе.
— Начнем с мартини? — предлагаю я, приобняв Хейла за талию.
Ничего не отвечая мне, мужчина отстраняется.
— Джаспер, — недовольная его реакцией, я хмурюсь, — эй, так нечестно! Мы ведь чета Адамсов, помнишь?
— Здорово, что ты об этом помнишь…
— Я что-то?..
— Ты опять его к себе привела. Уже двоих, — мрачно докладывает он. Мы стоим возле стены, в месте, где лампы светят не так ярко, а дыма побольше из-за близости дверей, концентрирующих его в комнате, так что опасности привлечь внимание нет. А вот поговорить не помешало бы…
— Кого привела?
— Этих двоих. Старика-ухажера и нового Старца.
— Джаспер, — я приподнимаюсь на цыпочки, крепко обняв его за шею, — что за глупости? Я ведь не искала их машину, чтобы врезаться!
— А что, были такие мысли?
Он меня смешит. Своей недоверчивостью, своей ревностью… в нем почти детское желание обладать полно и безраздельно. И я уважаю его, принимаю и понимаю — потому что однажды Джаспер рассказал мне, откуда оно взялось.
— Давай проведем этот вечер веселее, чем вчерашний? — предлагаю, аккуратно, дабы не быть замеченной прежде времени, проникая пальцами за пояс его джинсов, — нам помешали в пробке, но это не значит…
— Полчаса, помнишь? — хмурится он. Но лицо вместе с тем светлеет. Джаспера всегда можно отвлечь сексом. Можно им расплатиться, извиниться, помириться с его помощью… и к тому же самой получить достаточное удовольствие для того, чтобы до следующего раза по-дурацки продолжать улыбаться.
— Мы дважды успеем за эти полчаса, — шепчу ему, нежно прикусив мочку уха, — если начнем сейчас, конечно…
Мой Гомес тяжело вздыхает. Мой Гомес облизывает губы, с нарастающим желанием оглядев мою талию и бедра. А потом мой Гомес увлекает меня за собой в неизведанный и темный лабиринт Обители, где для нас двоих на полчаса точно найдется укромное место…
Здесь чудесная бетонная стена. Когда-то, кажется, она служила для хранения многочисленных изделий завода — консервного, насколько знаю, — но теперь полки сняли, гвозди выкрутили, а поверхность снова выровняли для «будущих целей». И эти цели — в данном случае наши — как никогда прекрасно соприкасаются с этой стеной.
Мне до жути приятно ощущать этот контраст: холодный бетон спиной в тонком платье, а всем остальным телом — жар, исходящий от Джаса и подпитанный его стараниями, его движениями…