Не сомневается в ее согласии, хотя Белле и хочется воспротивиться. И все же последняя фраза делает свое дело. Она замолкает, легонько погладив его руки.
— Хорошо, — кивает. И больше не пытается встать до полного восстановления ритма. Сдается.
* * *
В половину восьмого, через полтора часа после прихода Эдварда, супруги Каллен сидят за столом. Друг рядом с другом, рядышком. Смотрят на стену в старых обоях, чуть отклеившихся наверху, возле плинтусов, наблюдают за медленным бегом крупинок в больших песочных часах.
Белла все же запекла отбивные, которые приготовила, выложив ровным кругом вокруг них очищенный картофель. Базилик и орегано пришлись как раз кстати, дополнив блюдо. А уж холодный лимонный чай, который Эдвард в числе прочих покупок принес домой, был лучше любого алкоголя. В доме Калленов не было даже пива и вина, не говоря уже о чем-то большем. И гости, приходя к ним, никогда не смели ничего подобного приносить.
Все в жизни Эдварда и соответственно, в укладе их семьи было подчинено Изабелле и ее болезни. Той самой, на лечение которой мужчина усиленно зарабатывал деньги, участвуя в IT-проектах, за которые не желал браться никто другой из-за их сложности.
Было время, когда Эдвард пытался взять крепость штурмом и попробовал себя в роли ночного грузчика, однако спина полетела так быстро, что продолжением такой работы вполне могла стать инвалидность. Каллену не оставили шанса, кроме как работать головой. Руки у него отняли с самого начала.
— Мне надо поговорить с тобой, — глубоко вздохнув, произносит Белла. Отодвигает свою наполовину съеденную порцию, для храбрости выпивая залпом полстакана холодного чая.
Весь вечер она сидела тихо, отвечала без лишнего энтузиазма и, как Эдварду казалось, была не на шутку встревожена. Он вначале списал это на происшествие по его приходу, однако вот теперь, с ее словами, стало понятно, что дело не только в нем.
— Конечно, любимая. И мне тоже, — раскрывать карты — так все. Прошло уже очень много времени, ему пора бы ей признаться.
Видимо вдохновленная тем, что не только у нее есть темы для обсуждений, Белла с робкой улыбкой — подобием на нее в виде приподнятых уголков губ — кивает.
Она немного сонная, с очень грустными и одновременно заполненными чем-то блестящим и воодушевляющим глазами. Выглядит как никогда хрупкой — кожа того и гляди порвется, на скулы натянута слишком туго.
— Ты первый, — объявляет. Под столом складывает вместе ладони.
В этот раз черед немного помедлить Эдварда. На миг ему становится страшно говорить ей такую новость, но все же честность побеждает. Она имеет право знать. И не переживать. И не строить надежд, которые сейчас излишни.