Выйти из салона мистер Каллен, чья ладонь покоится на животе, не успевает. Толкнувшись ногой от двери, он проползает вперед по заднему сиденью, свесив голову к земле. И тут же, не успев толком и вдохнуть, дает организму волю.
Похоже, в этот раз был перебор даже для его привыкшего к таким возлияниям, черт подери, желудка.
Я переступаю пеструю массу рвоты, когда он заканчивает, и присаживаюсь на краешек сиденья. Эдвард лежит, вдыхая и выдыхая через нос, и лицо его постепенно приходит в норму.
— Ты очень глупый миллионер, — честно сообщаю я, стараясь его пристыдить, пока влажными салфетками вытираю его рот и подбородок, куда попало пару капель.
Губы мужчина задумчиво изгибаются.
— Ты поэтому за мной приехала? И поэтому возишься?..
Был бы он трезвый, я бы обиделась. А так — даже смешно.
— Несомненно, мистер Каллен. Исключительная выгода, — смяв салфетку в комочек, я кладу ее в выемку заднего сиденья, чтобы выбросить позже, — постарайся не вырвать в салоне. Иначе машину уже не спасти.
Он чопорно, все еще пытаясь изображать веселье, кивает.
— Как скажешь, ковбойша.
Черт. Меня раздражает это прозвище. Но еще больше — тот тон, которым говорит. Все похоже на то, будто я вообще не знаю этого мужчину. Вряд ли бы Эдвард, который так заботился обо мне, которому я подарила на день рождение желтый автомобиль из эксклюзивной коллекции, напился бы до такого беспамятства. Причем без всяких на то причин. Внезапно.
Убедившись, что Каллена больше не тошнит, я помогаю ему лечь на сиденье как следует, пусть и согнув ноги в коленях, и закрываю дверь.
Он то и дело стонет и сопит сзади, когда машина движется, и я честно стараюсь ехать как можно ровнее, объезжая ямки и выбоины. Представляю, каково ему.
Впрочем, так или иначе, долго или коротко ли, но до дома мы добираемся.
Я останавливаю свой автомобиль на подъездной дорожке, заранее отойдя к крыльцу, чтобы открыть дверь, и только затем вытаскиваю будущего мужа из машины. Хотя выглядит он скорее как подобранный на обочине бездомный, чем жених. И, что забавнее всего, он снова в белых штанах.
— У меня их много, — заметив мою улыбку, сообщает Эдвард, — хочешь, подарю тебе?
— Я хочу, чтобы ты лег спать, — коснувшись пальцами его щеки, отвечаю я. Обняв за талию, прижав к себе и, как могу, игнорируя запах рвоты и алкоголя, веду Каллена прямиком в спальню. К черту этот диван. Сегодня он мой.
Там, на простынях, он все же затихает, унявшись. Я не успеваю даже расстегнуть грязную рубашку и распустить ремень брюк, а Эдвард уже посапывает, прижавшись к подушке. Мне остается только попрощаться с постельным бельем, которое так любила, и накрыть его одеялом.