24 марта 1885 года С.Зволянский прислал из Парижа, где он находился в служебной командировке, на имя Семякина в Департамент полиции телеграмму, в которой говорится, что “субъект” требует за службу тысячу франков в месяц, не считая разъездных, в случае разрыва — 12 тысяч франков, может войти в сношение с редакцией, “личность ловкая, неглупая, но сомнительная. Федоренко полагает сношения с ним полезными, но цена высокая”.
На это последовал 25 марта телеграфный ответ Дурново на имя Федоренко для Зволянского:
“Нахожу цену слишком высокою. Можно предложить 300 рублей в месяц. Единовременных выдач в таком размере допустить нельзя. Вознаграждение вообще должно зависеть от степени пользы оказанных услуг, которые до сих пор сомнительны. Прошу Вас решить вопрос с Ф., смотря по нужде в содействии подобной личности. Будьте осторожны относительно сохранения особы Федоренко”… “Субъектом” был Ландезен-Гекельман, впоследствии Гартинг.
После этого с Ландезеном было выработано следующее соглашение:
“Бывший агент Санкт-Петербургского секретного отделения, проживающий ныне в Париже под именем Ландезена, приглашен с 1 сего мая к продолжению своей деятельности за границей и поставлен в непосредственные отношения с лицом, заведующим агентурой в Париже. Соглашение с Ландезеном, рассчитанным секретным отделением по 1 марта сего года, состоялось на следующих условиях:
1) с 1 мая 1885 г. Ландезен получает триста рублей или семьсот пятьдесят франков жалованья в месяц;
2) в случае поездок вне Парижа, предпринимаемых в видах пользы службы и по распоряжению лица, заведующего заграничной агентурой, Ландезену уплачиваются стоимость проездного билета и десять франков суточных;
3) служба Ландезена считается с 1 марта 1885 г., причем за март и апрель ему уплачивается жалованье по старому расчету, т. е. по двести рублей в месяц, и, кроме того, возвращаются расходы по поездке в Париж в размере ста рублей;
4) в случае прекращения сношений с Ландезеном по причинам, от него не зависящим, он предупреждается заранее о таковом решении и, сообразно с его усердием и значением оказанных им услуг, ему сохраняется в течение нескольких месяцев получаемое жалованье или производится единовременная выдача, и то, и другое по усмотрению Департамента полиции… Директор департамента Л. Дурново. 8 мая 1885 г.”.
На полях написано: “Разрешаю. П.Оржевский, 8 мая”.
Гекельман — студент Петербургского горного института — был завербован в начале 80-х годов, вероятно, полковником Секеринским, начальником Петербургского охранного отделения; он “освещал” своих товарищей-студентов, но вскоре был ими заподозрен и потому покинул Петербург, переехал в Ригу, где и поступил в число студентов местного политехникума. Но и здесь Гекельману не повезло, он так же быстро провалился и вынужден был в 1884 году уехать за границу, в Швейцарию, где и поступил в Цюрихский политехникум под фамилией Ландезен. Под этой фамилией он входит и в эмигрантскую среду, которая вначале встречает его не совсем доброжелательно. Несмотря на эти неудачные дебюты Гекельмана-Ландезена, Рачковский усмотрел в начинающем провокаторе большой талант и, как мы видим из приведенного выше пикантного контракта, сделал его своим секретным сотрудником.