Однажды в Реке должно было состояться большое спортивное состязание. Именно в этот день мысли и чувства Юлия обрели четкую конкретную форму. Он вместе с Киале и Туской спешил к месту соревнований. В нишах горели лампы, ярким светом указывая дорогу из Вакка в Рек, и толпы людей карабкались по каменным узким проходам, с трудом поднимаясь по истертым ступеням, окликая друг друга, заполняли амфитеатр.
Увлекаемый толпой, Юлий вдруг увидел огромное помещение, стены которого были изогнуты и освещались неверным светом. По правде говоря, он увидел только часть прохода, по которому должна была пройти чернь. И в тот момент, когда по этому проходу двинулся Юлий, в обрамленном далеком пространстве появился сам Акха — высоко над головами людского сборища.
Юлий уже не слышал, что говорил ему Киале. Взор Акхи был устремлен на него, чудовищный дух тьмы внезапно обрел зримые черты.
Гремела музыка — пронзительная, подстегивающая нервы. Она играла для Акха, который стоял, огромный и недоступный, с гневом во взоре. Его невидящие каменные глаза видели все. С губ его стекало презрение.
Ничего подобного Юлий не видел в своей безмолвной пустыне. Колени его задрожали и могучий голос внутри него, голос, совершенно непохожий на его собственный, воскликнул:
— О, Акха, наконец, я верю в тебя! Ты — властелин мира! Прости меня, позволь мне быть твоим слугой!
И все же, вместе с этим голосом, который молил, чтобы его поработили, звучал другой, более трезвый. Он говорил:
— Народ Панновала должен понять великую истину, которой следует проникнуться, поклоняясь Акхе.
Он удивился противоречивым чувствам, обуревавшим его, причем острота противоречия не уменьшалась, когда они вошли в помещение и высеченный из камня бог стал виден лучше. Нааб говорил:
— Мы не должны оставаться безучастными зрителями в битве между Небом и Землей.
Сейчас он почувствовал, как эта борьба идет внутри его самого.
Игры были захватывающими. За состязаниями в беге и метании копья последовали выступления борцов, в которых принимали участие люди и фагоры. Причем у последних рога были ампутированы. А затем началась стрельба по летучим мышам, и Юлий, отбросив на время свои благочестивые мысли, стал с интересом наблюдать. Он боялся летучих мышей. Высоко над головой потолок Река был унизан пушистыми тварями, которые размахивали своими крыльями в перепонках. Лучники выходили на арену и по очереди выпускали в летучих мышей стрелы, к которым были прикреплены шелковые нити. Пораженные стрелами мыши падали вниз и служили трофеями счастливцам.
Победителем оказалась девушка. На ней было прекрасное одеяние, плотно охватывающее ее шею и свободными складками падающее вниз. Натягивая лук, она тщательно прицеливалась и сбивала одну мышь за другой. Волосы у нее были длинные и темные. Звали ее Искадор. Толпа бурно ее приветствовала и казалось, никто больше не радовался ее победе, чем Юлий.