— Женька! — выскочил вслед Саня.
Исаков-младший сидел опустив глаза и чертил вилкой по клеенке.
— Извините, Елена Николаевна, — виновато произнес он. — Мне очень неприятно, но он просто неверно меня понял…
Хлопнула входная дверь.
— Ну вот, ушел… — уныло сказал Исаков-младший.
Но это пришел обедать Арсений Александрович.
— Борис, письмо тебе от родителя! — крикнул он из коридора.
Исаков-младший поморщился.
На следующий день был дождь, и Елена Николаевна конечно же спросила, увидев, что сын натягивает куртку:
— Ты куда?
— Гулять, — сказал Саня. Не мог же он сообщить маме, что идет звонить Юле.
Он устроился в беседке посреди двора, по случаю дождя там было пусто.
Юля отозвалась сразу, будто ждала. Да она и ждала, конечно.
— Привет! А пошли гулять…
— Мама не пустит, — вздохнула Юля. — Дождь…
— А завтра?
— Конечно. А у тебя синяк все равно просвечивает…
— Сильно?
— Ага… А больно?
— Нисколько!
— А я по тебе скучаю…
— А мама точно не пустит?
— Точно.
— А ты на каком этаже живешь?
— На третьем.
— Хочешь, я залезу? — сказал Саня, который сейчас все мог. Более того: у него просто земля уходила из-под ног, и, чтобы не взлететь и не удариться макушкой о потолок беседки, он держался за большой кривой гвоздь, вбитый кем-то в деревянную стенку, видимо в расчете именно на такие случаи.
— С ума сошел? — засмеялась Юля.
— Нет, правда, ты окно открой…
Но Юля была неумолима.
Да и Юлина мама, обнаружив, что в комнату дочери влетает учитель географии, надо думать, была бы несколько удивлена…
Они еще долго болтали, говоря друг другу «ты» и замирая от ужасной этой вольности. Потом он бродил по улицам, промок до нитки, а домой не хотелось. Он отправился на почту, проведать Борю.
У Бори уже гостил Васильев Вова с котом Боря и Вова беседовали о «летающих тарелках», а Рыжий деловито гонял по комнате бумажный шарик.
— Не попадет тебе за гостей? — спросил Саня, оглядывая пустую служебную комнату: круглый стол, залитый чернилами, стопки телеграфных бланков. Вкусно пахнет сургучом и клеем.
— Ну что вы! — удивился Боря. — Они меня любят… Заботятся…
— Боренька, забери телеграммы! — крикнули из соседней комнаты. — Разнесешь — и беги домой. Да сейчас-то не ходи, погоди, на улке так и хлещет…
Но Боря не послушался: он с трудом высиживал на работе положенные часы и радовался, когда можно было уйти раньше.
Вова Васильев запихал под куртку Рыжего, и они вышли под дождь.
— Во ненормальный! — толкнул Борю Васильев. — Нашел время гулять!
Под тусклым уличным фонарем дождь лил, казалось, особенно сильно, он блестел, перечеркивая темнеющее вечернее пространство, а за его четкими полосами маячила сутулая мальчишеская фигура. Мальчишка стоял сунув руки в карманы, дождя будто не замечал.