Белая лошадь – горе не мое (Соломко) - страница 64
— И что же тут нетипичного? — заинтересованно спросил Саня. — По-моему, как раз все очень даже типично.
— Вы все шутите, а какое у окружающих может сложиться мнение, вы подумали?
Быть бы учителю географии поразумнее, не спорить, не упрямиться, а кивнуть бантиком и перенести свои прогулки в другой район, так нет же!
— С кем я гуляю по улице — мое личное дело, — решительно ответил он завучу. — Прошу вас более этого вопроса не касаться! — И ушел.
Конечно, Лола Игнатьевна вызвала и Юлю, но всегда вежливая ученица вдруг надерзила завучу и ушла, хлопнув дверью.
Таким образом, прогулки учителя и ученицы не прекратились, ужасное, нетипичное явление продолжало иметь место…
— А он не разговаривает с нами, и всё! — горестно рассказывала Юля. — Подумаешь, гордый! Мы ему звоним, а он трубку бросает… И на уроках ведет себя, знаешь… Официально… Что нам, на колени перед ним теперь вставать?!
— Вы первые начали… — вздохнул Саня. — А Матвей Иванович — он обидчивый…
— Мы первые?! — возмутилась Юля. — А кто сказал: «Паситесь, мирные народы»?!
Конфликт Аристотеля с одиннадцатым «А» затянулся. Поначалу одиннадцатый «А» дружно бойкотировал своего наставника и ждал, когда он раскается. Аристотель не раскаивался, и это было так странно, что ученики, отменив бойкот, попытались объяснить ему всю недопустимость его поведения. Тут-то выяснилось, что это не одиннадцатый «А» с Аристотелем, это Аристотель с одиннадцатым «А» не разговаривает!.. И тогда гордые, своевольные древние греки вдруг ощутили себя сиротами. Хоть храбрились, хоть и твердили «подумаешь!», но было им не по себе. Шамин был подвергнут остракизму. «Все из-за тебя, лысый!» — говорили девочки скинхеду. Шамин отмалчивался и смотрел мимо одноклассников…
Юля сказала:
— Вот давай к нему сходим, а?
— Здо́рово живешь, я-то тут при чем? — удивился Саня.
— Если я с тобой приду, может, он меня не прогонит…
— Он и так не прогонит.
— Ага, уже троих прогнал, думаешь, мы не ходили?
Саня вздохнул и согласился.
— Давай только зайдем ко мне, я книги возьму…
Дома был Боря, он собирал вещи.
— Ты чего это? — удивилась Юля. — Что случилось?
— Ничего, — ответил Боря. — Все в порядке, просто я решил вернуться домой.
— А-а… — понятливо кивнул Саня и отвернулся.
— Вы поймите меня правильно, — поспешно сказал Боря. Глаза у него были ясные, уверенные. — Не могу же я жить у вас всю жизнь!
— Да-да, — кивнул Саня, не глядя, потому что деловито перекладывал конспекты у себя на столе и делал вид, что ничего не случилось. А ведь случилось…
— И потом, мама переживает, она ведь ни в чем не виновата. А с почты я уволился вчера, потому что не могу там… Так что у меня другого выхода нет…