Хриплый смех последовал за ними по кварталу. Их забросали камнями и мусором. Пустая бутылка ударила банкира по лицу.
«Суды будут созваны...»
Фондовая биржа, место первого нападения Бэйна на оптовых торговцев и трейдеров Готэма, была превращена в фальшивое здание суда, где присутствовали толпы насмешливых зрителей. Сбежавший осужденный, который обменял свой оранжевый тюремный комбинезон на плохо сидящую на нем черную мантию, руководил процессом над банкиром и его женой. Их обвиняли в особо тяжких преступлениях и измене народу Готэма. Дрожа, они цеплялись друг за друга на скамье подсудимых, когда Джонатан Крэйн, осужденный убийца, который когда-то терроризировал город, вынес им приговор.
Он ударил молотком по поднятому над трибуной колоколу торгового зала.
Толпа взревела в одобрении.
Бэйн молча смотрел из верхней галереи.
«Трофеи будут получены...»
Когда-то эксклюзивная квартира стала местом центральной вечеринки. Десятки незаконно вселившихся в пентхаус разграбляли то немногое, что осталось после первой волны мародеров. Пьяницы, наркоманы, проститутки и бездомные беглецы с треском вскрывали бутылки шампанского, забрызгивая друг друга пеной, перешагивая через сломанную мебель и семейные реликвии. Шлюхи и наркоманы устроили импровизированный показ мод, используя ворованные меха и украшения. Пьяница мочился в углу.
Селина держалась сама по себе, нахмурившись, наблюдая за праздником.
«Кровь будет пролита...»
Офицер Росс посмотрел на дневной свет в вышине. Свет проник в узкую ливневую канализацию, частично забитую бетоном. Корзина с припасами была спущена в руины туннелей, где оказались заживо похороненными он и сотни других полицейских.
Сначала он ожидал, что город начнет полномасштабное спасение, используя тяжелую технику и группы рабочих, чтобы прокопать путь к попавшим в ловушку служащим, но, видимо, это произойдет не скоро. Они все еще оставались в канализации.
Он застрял в канализации. Вдали от жены и дочери.
Росс схватился за корзину, в которой лежал черствый хлеб, заплесневевшие фрукты и мятые банки с мясом. У него заурчал живот, он раздал продукты другим офицерам, надеясь, что ее хватит, но зная, что это не так.
Он дрожал, пытаясь вспомнить, каково это – чувствовать тепло.
«Все полицейские будут жить, пока не будут готовы служить истинной справедливости...»
Ядро реактора ярко светилось, индикаторы горели красным, когда большую металлическую сферу погрузили в черный грузовик без опознавательных знаков. Наемники закрепили бомбу внутри машины.
«Этот великий город выстоит. Готэм выживет»