А говорят, умертвия — безмозглые…
Я уже как-то привычно почесала его за ухом. На что за спиной застонал куратор.
— Нет, Бирм, вот умеешь ты испортить, к чертям собачим, даже самый увлекательный практикум, — расстроился магистр Дорк. — Вылезай оттуда. Смотреть противно, — поморщился куратор и окинул взглядом оживившуюся группу. — Вот — Колем сейчас из штанов выпрыгнет от нетерпения. Давай, Колем. Покажи этому дохлику, кто в склепе хозяин.
На арене всё те же. Сиг спокойно посмотрел на меня, на Хука, видимо, решил, что не всё так страшно, как могло показаться на первый взгляд, и поплёлся практиковаться. И спустя минуту…
— Мать твою… — разливалось бальзамом на моё самолюбие созерцание того, что бывает со слишком самоуверенным некромантом.
Это меня Хук, можно так сказать, любит. А ты, дорогой Сиг, бегай-бегай. Не всё же мне одной круги по полигону нарезать.
* * *
— Давно хотела тебе сказать, Абрахам, — пробубнила я, накрывшись с головой одеялом в комнате студенческого общежития. — Ты — эгоистичная, самоуверенная скотина.
— Мда… — раздалось спустя какое-то время по ту сторону экстренной связи. — Потрясающее и, главное, весьма обнадёживающее вступление. С чего тебя так осенило?
— Да меня давно уже осенило. Всё сказать тебе забывала.
— Даже не знаю, что тебе на это ответить… — задумчиво протянул магистр.
— Лучше молчи, — посоветовала я магу и тут же передумала. — Нет. Вот скажи, кем нужно быть, чтобы заключить в медальон душу человека, даже не представляя, как её оттуда выудить потом? Ты ж её любил вроде… Знаешь, лучше у тебя во врагах числиться, чем в друзьях. Оно как-то спокойнее.
— Кэт, ты забываешься… — попробовал оборвать меня Абрахам.
Получилось. Наверное.
— Ладно, — решила я не заострять внимания на моральном облике своего работодателя. У самой с этим самым обликом не очень-то всё гладко и красиво. — Теперь по делу.
— Я весь внимание, — хмыкнул магистр.
— Очень на это надеюсь, — решила поехидничать я. — Так. Ты, магистр Абрахам Волен, или не всё мне рассказываешь, или просто полуслепой.
— Это ещё с какой радости? — решил для приличия возмутиться Волен.
— С какой радости молчишь — не знаю, а вот если второй вариант… То это уж извини. Может, оттого, что работаешь много, может, наследственность плохая… Это тебе лучше, впрочем, знать.
По ту сторону экстренной связи как-то возмущённо засопели. Да так возмущённо, что мне сразу живенько представилось, чем лично мне это возмущение аукнуться может.
— Не кипятись. С каждым может случиться, — решила я его успокоить. А то придётся потом в Академии сидеть безвылазно. — Значит, так. Я пришла к однозначному выводу, что Сильвию твою убили.