Люди напридумывала о демониссах разных небылиц, предпочитая видеть в них антиподов ангелиссов. Если первые казались им воплощением добра и справедливости, то вторые ― зла и жестокости.
На самом же деле у Верхнего и Нижнего мира с давних пор было очень много общего, хотя ни один из жителей никогда не признался бы в этом. У них существовали одинаковые отношения к браку и семье, к законам и порядку, правда, методы для создания порядка и выполнения законов отличались: в Нижнем мире они стали после разделения миров жестче, агрессивнее, с очень печальными последствиями для нарушителей.
Но никак не мог понять демонисс праздных разгильдяев, живущих на средства родителей. И таких становилось всё больше и больше… К чему они стремились, о чём мечтали в своих одурманенных сладкими грёзами головах?
Высшие были невосприимчивы ко всем наркотическим средствам людей и долгое время не знали такой пагубной страсти, но в последнее время нашлось и здесь средство, затуманивающее разум и уносящее душу в мир удовольствий. И создано такое средство было как раз при изучении непонятных субстанций, проникающих в Нижний мир извне. Конечно, маги не создавали такой наркотик специально, но вещество вышло из их лабораторий и распространилось. Неро был за запрет Олко, но его не поддержали в Совете Нижнего мира.
Кстати, такой закон уже существовал в Верхнем мире. Ангелиссы, использующие одурманивающие средства и не поддающиеся лечению, изгонялись и получали прописку в Нижнем мире, постепенно становясь демониссами. Правда, их и здесь ждала незавидная участь: они селились в Городах, становясь на нижнюю ступень в иерархии, а большинство уходило в Туманный мир.
Неро позвал Ищейку, которая постоянно охраняла эту часть Города, приказал отправить запись о количестве жертв Олко, надеясь, что последние цифры послужат веским доказательством для принятия закона о запрете таких веществ, иначе в скором времени Города Нижнего мира станут пустыми.
Скользя между домами, демонисс читал мысли жителей, пытаясь найти чужеродный объект. Он наверняка внедрился в чьё-то тело и затаился, иначе Ищейки уже нашли бы его. Пока всё было чисто и на удивление спокойно, словно перед бурей.
Проскальзывая мимо Дома удовольствий, демонисс задержался, в сердце кольнула давняя боль — воспоминание о Ситаре. Его маленькая человеческая женщина стала незаживающей раной, которая кровоточила, не затягиваясь уже почти десять лет. И если боль от потери матери сменялась надеждой на её возвращение, ведь Высшие живут очень долго, то потеря любимой была необратима.