— Ты верила в его любовь, я не хотел делать тебе больно, нежная моя.
Благими намерениями…
— А что изменилось сейчас? — прямо спросила я.
Легкая полуулыбка, ледяной взгляд и убийственно спокойное:
— Я предупредил, Кари. Ты сделала выбор.
Я отвернулась, кесарь мгновенно прижал к себе, не позволяя забыть ни на мгновение о том, что он рядом, и уже навсегда. Коснулась пальцами его обнявшей мою талию ладони, скользнула пальцами по его руке, венам на ладони, пальцам… Мне оказалось неимоверно сложно это принять, то, что мы теперь вместе, и не как временные союзники, вынужденные супруги или единая команда, а мужчина и женщина… Дохлый гоблин, да я как-то еще себя и женщиной не воспринимала вовсе.
— Понимаю, что сложно, — он наклонился, прикоснулся губами к моим волосам, мягко переместил поцелуй на висок, и ниже, скользнув по щеке.
— Ты действительно понимаешь, как сложно быть женщиной? — съязвила я.
Усмехнулся, нежно поцеловал.
И я бы таяла в его объятиях, да что там говорить уже один раз растаяла, и даже не раз, но… это пресловутое «но»… у меня было какое-то четкое ощущение, что я перешла на сторону зла.
— И как? – поинтересовался кесарь.
— На стороне зла? Удобненько, — призналась я, — матрас хороший… Обстановка правда, пугающая.
И тихо спросила:
— Как ты жил здесь?
Не то чтобы я ожидала ответа, зная кесаря, но он все же ответил и я вздрогнула от его тихого:
— Как зверь.
Он помолчал, переплетая наши пальцы, нежно поглаживая, и явно с трудом подбирая слова.
— С большим трудом, — усмехнулся кесарь.
Нежно поцеловал, скользнул губами по щеке вниз, остановился, целуя плечо, а затем тихо спросил:
— Хочешь, я расскажу тебе сказку?
— Очень хочу, — даже не ответила, скорее попросила я.
Араэден усмехнулся, вновь прикасаясь губами к моей коже, и начал рассказывать:
— Давным-давно, примерно тридцать два года по летоисчислению этого мира, на свет родилось чудовище. Плод слабости не сумевшего защитить свою женщину мужчины, и результат насилия того, кто любил причинять боль. Чудовище родилось прежде, чем покинуло тело матери. Оно начало осознавать себя раньше, с трудом сохранив разум среди тысячи чужих наполненных эмоциями ненависти мыслей. О том, что его уничтожат, едва он родится на свет, монстр знал. Знал со всей отчетливостью. Даже знал как.
Кесарь умолк, его пальцы почти невесомо прикоснулись с к моим, после сжали и Араэден продолжил:
— До отрубания головы мой номинальный отец не додумался, нежная моя, но все остальное испытал с лихвой.
— Дилетант! — своеобразным образом попыталась поддержать я супруга.