– И что вы ответили? – задержав дыхание, тихо спросил я.
– Я долго смотрел на него в упор и молчал. Потом спросил, мол, а как же исполнение моих обязанностей? Браун ответил, что никто не снимет их с меня. Нагрузка возрастет многократно, придется помотаться по Европе, а то и по Ближнему Востоку. Благо что опыт у меня имеется, и связи кое-какие там остались. К тому же и отзываются обо мне хорошо. А еще, оказывается, за мной было организовано наблюдение, меня проверяли люди, которые уже в группе. Не привлекали посторонних, чтобы не бросить тень подозрения. Все очень достойно. Дом – работа. Иногда крепко выпиваете, но не часто. Никаких посторонних связей. И даже в Интернете только новостные сайты, спорт, сайты на эстонском языке. По телефону общение только на служебные темы. Кропотливая работа с документами. Вы понравились членам группы. Принято решение привлечь вас к разработке.
– В чем суть разработки, он пояснил?
– Кратко – создание деструктивной обстановки на ближайших границах России, с целью ее компрометации и возможной военной агрессии. Или же спровоцировать Россию проявить агрессию к ближайшим соседям, для последующей контратаки силами дислоцированных войск НАТО в странах Балтии и Польши. Возвращение Крыма Украине, размещение там базы ВМС США. Цель максимум – уничтожение России в кратчайшие сроки, используя все факторы, в том числе и дестабилизирующие внутри страны. Вот поэтому я попросил о немедленной встрече.
Я почувствовал, как у меня глаза вылезают из орбит.
– И что вы ответили этому герру Брауну?
– Я выразил горячее согласие. На что Браун спросил про моего сына. Сказал, что тот с удовольствием продолжит жизнь в нормальных условиях.
– Хорошо. – Я снова включил чайник. – А теперь очень подробно, в цветах и красках.
Роберт начал говорить. Теперь уже неспешно. Порой он возбуждался, вставал, размахивал руками, изображал диалог в лицах. Во время беседы с Брауном ему было сложно совладать с собой. Но, по его словам, он справился. А вот теперь эмоции, пережитые вновь, его «накрыли». Ему необходимо было выговориться. Несколько раз он употребил русские крепкие выражения в армейской интерпретации. В ход шли эстонские словосочетания. Я не прерывал его. Слушал, наблюдал за его реакцией. Невольно закралась мысль, а может, он играет? Но нет, не похоже. Был бы Станиславский, он бы воскликнул: «Верю»!
Картина понятна. «Королевские шахматы». На данный момент противник достает и выставляет новые фигуры. Тамму уготована роль пешки. Но и пешка может многое. И она может по отдельным штрихам восстановить, дать понять всю картину происходящего.