– Ольга! Я тебя сколько лет учил, растил…
«Кашу варил», – в тон ему продолжила я про себя.
– Я тебя как родную воспитывал и годами прививал навыки первоклассного хирурга! А ты что теперь вытворяешь?!
– А что я вытворяю? – с некоторой опаской поинтересовалась я.
– Да вот что! – горестно воскликнул шеф и двумя руками показал на мое бренное тельце, распластанное на кушетке.
От такого аргумента я даже опешила. А Юрий Иванович в третий раз рявкнул:
– А ну, живо домой! Спать, есть и восстанавливать силы!
Я совсем растерянно покосилась сперва за окно, где рассветом еще даже не пахло, а затем на часы: они показывали половину первого ночи.
– Мм… простите, шеф. А вам не кажется, что идти домой уже поздно?
– Это еще почему? – грозно нахмурился некромант. А когда я деликатно ткнула пальчиком в циферблат, неожиданно смешался. – Кхм… ну… ну да. Тогда расстилай постель, ложись спать, а за Лисовским я сам присмотрю. И чтоб до утра тебя в отделении не видели!
– Есть, шеф, – пробормотала я, стараясь не смотреть в пылающие праведным гневом глаза начальства. И этого оказалось достаточно, чтобы шеф слегка остыл, а затем уже нормальным голосом добавил:
– Только поешь сперва. У тебя магия почти на нуле. А мне совсем не нужно, чтобы следующим пациентом в реанимации оказалась именно ты. Сейчас я к тебе Свету пришлю. С чаем.
– Спасибо, – вздохнула я, и только после этого Юрий Иванович, наконец, ушел.
После двух чашек сладкого чая и бутербродов мне и впрямь полегчало. Откуда бутерброды, я не спрашивала: явно у шефа в дипломате завалялись. Разумеется, это значило, что сам шеф остался голодным, но он вроде не мальчик. Сам сообразит, как восстановить силы. Он же некромант. Как домовые и некоторые виды нечисти, умеет даже чистой энергией питаться. Чужой, разумеется. И я почти уверена, что у него в кабинете хранится как минимум один подходящий для этого дела артефакт.
К утру я восстановилась настолько, что смогла без посторонней помощи встать, умыться, привести себя в порядок и, накинув халат, спуститься в отделение. Увидев меня на пятиминутке, шеф сперва взбеленился. Но потом сообразил, что орать на заместителя в присутствии подчиненных несолидно, и до окончания собрания просто сопел. Сердито. Громко. Демонстративно. А когда дежурный персонал сдал смену, а доктора принялись расходиться по палатам, я быстренько улизнула, потому что заблаговременно заняла место поближе к выходу.
В реанимацию я заскочила буквально за миг до того, как выглянувший из ординаторской шеф громогласно рявкнул:
– Ольга Николаевна!