В первый семестр в колледже старшекурсник из Джорджтауна подмешал мне в напиток наркотик. Как только он начал меня лапать, у меня открылась сильная рвота, повезло. Я никому не сказала о произошедшем, поскольку считала себя виноватой – не нужно было принимать напитки от незнакомых парней. И вообще я не придала этому значения.
Это была другая эпоха. За пять лет после окончания университета феминизм стал очень ярким и громким. Принятый в 1972 году закон Title IX, призванный обеспечить равные возможности университетским спортсменам, теперь применяется в делах о сексуальном насилии и домогательстве. В 2011 году Комитет по гражданским правам администрации Обамы заявил: «Сексуальное домогательство к студентам, включая сексуальное насилие, нарушает право студентов на получение образования, свободного от дискриминации, а в случае сексуального насилия является преступлением». Появилось несколько серьезных статей о насилии и домогательствах в колледжах. В 2010 году в Йеле на пять лет закрыли братство Дельта Каппа Эпсилон после того, как его члены устроили перед зданием женского центра демонстрацию со скандированием лозунга: «Нет – значит да! Да – значит анал!» В 2014 году Эмма Сулкович носила матрас по кампусу Колумбийского университета в знак протеста против действий администрации, которая признала насильника невиновным. (Студентка носила матрас до выпуска.) В 2015 году два футболиста Университета Вандербильта были признаны виновными в изнасиловании женщины, находившейся без сознания. Борьба за осуждение университетских насильников развернулась по всей стране. Статья из Rolling Stone стала вирусной за час после размещения и самой читаемой в истории журнала из публикаций, не связанных со знаменитостями. Я тоже изменилась. Сидя в редакции, буквально умирала от ужаса, представляя, сколько женщин читает эту статью и сравнивает свои истории с историей Джеки – вспоминает все, что с ними было и как от них тогда отмахнулись: «Все было совсем не так ужасно».
В университете и университетской сети история произвела эффект разорвавшейся бомбы. В основном Джеки поддерживали, но реакция была смешанной. Моя лента Facebook пестрела сообщениями от выпускников университета, и все они были проникнуты яростью и признанием. Университетские приятели звонили моему бойфренду, тоже выпускнику Вирджинии и члену братства, и все они были полны подозрений и недоверия. В полиции Шарлоттсвилла открыли дело о нападении на Джеки и начали расследование. Здание братства подверглось атаке вандалов. В университете было созвано экстренное совещание. Все кампусы были обклеены записками и плакатами: «Исключить насильников!», «Насилие над одной – насилие над всеми». На Регби-роуд началась настоящая демонстрация с плакатами «Сжечь братство!» (некоторые кричали в ответ: «Вас никто и насиловать не захочет!»). В университетской газете The Cavalier Daily появились заметки от студентов и выпускников. Авторы подтверждали нездоровую обстановку в кампусе. Они критиковали сложившуюся практику закрывать глаза на случившееся. Кто-то сомневался в мотивах журнала, опубликовавшего едкую статью Эрдели о нравах в Университете Вирджинии. «Неприятно, что выделен именно наш университет, хотя по всей стране царит атмосфера полного бездействия относительно случаев сексуального насилия», – писал один студент. Редакция газеты разместила собственную статью, в которой подтверждала возникшие в кампусе настроения «гнева, отвращения и отчаяния».