На этих словах Ася схватила эту пятерку как соломинку и сжала в кулаке, в это время к столу подошел Гарик.
– Значит, так, Круглова, дождись сценариста здесь, я узнавал, он еще не завтракал. Как только он что-нибудь съест, тащи его в кабинет режиссера, он находится в особняке, скажи, что руководство хочет с ним поговорить, только проконтролируй, чтоб он был не во вчерашнем костюме негатива, невезения, нам на данном этапе хватает. И сними этот ужасный платок, Круглова, ты что на пляж собралась, соблюдай рабочий дресс-код.
На этих словах Ася виновато стянула платок с головы.
Потом были нелепые извинения перед этим несчастным человеком, который просто хотел помочь даме и сам попал в переделку. Извинения были какие-то неуклюжие, и Асе показалось, что он им не поверил. Продлил тяжелое утро допрос с пристрастием, его учинило Жоре начальство, на котором ей пришлось присутствовать. Были лишь две хороших новости в это утро, первая – это довольное лицо Генки в уезжающем автобусе, вторая – это то, что наряд сценариста соответствовал критериям Гарика, не пришлось его еще больше унижать, прося переодеться.
И вот тяжелое утро закончилось, оно плавно перетекло в такой же тяжелый день, начались съемки. Все загримированы, все расставлено по своим местам, зрители в зрительном зале. Ася сидела между Жорой и Светланой Рониной и чувствовала, что кого-то сильно трясет, но не могла понять, кого из них.
Если быть до конца откровенным, то Марьяна была до сих пор пьяна, но это не было минусом, это был огромный плюс, это немного примиряло ее с действительностью. Когда ей полгода назад позвонила Ася, помощница ее бывшего мужа, она не удивилась. После развода, видимо, чувствуя свою вину, Гарик пытался почаще подкидывать ей работу. Здесь же был озвучен гонорар, который ей пока еще никогда не платили, а также новость, что принята она без проб. Единственное условие – сценарий немного не дописан, поэтому необходимо подписать договор сейчас, а сценарий получите в Крыму непосредственно перед съемками. Конечно, случай не рядовой, но никакой подставы от этого когда-то родного человека она не ожидала. Контракт подписала, деньги получила и потратила, но, приехав на съемки и прочитав сценарий, она провалилась в пустоту. Сказать, что она была ошарашена, ничего не сказать, но дороги назад уже не было, поэтому Марьяна выбрала единственный, как ей казалось, верный путь, она запила. Сегодня был уже четырнадцатый день ее запоя, и только благодаря ему она не сошла с ума, снимаясь в этом.
Посередине площадки стоял большой круглый стол, на нем стояли семь бокалов и огромное серебряное блюдо, наполненное разными кондитерскими шедеврами, это и эклеры с разными вкусами, суфле и безе, тирамису и макарони, ну и, конечно, корзиночки, наполненные взбитыми сливками и различными ягодами. В серебряном ведерке охлаждалось шампанское, все как в лучших домах, все как тогда. Вокруг стола было все уставлено орхидеями, они были везде: на полу, на комоде и даже прикреплены к стенам. Именно с того злополучного дня Марьяна терпеть не могла цветочный запах, тем более запах орхидей. Для нее на веки это теперь был запах крови, запах убийства, запах смерти, запах боли.