Тим не умел контролировать эмоции, и теперь на его лице отражалась целая гамма чувств. Было очевидно, что многое он понял. Тим хорошо усваивал информацию, если она была выражена знакомыми ему словами. Возможно, какие-то нюансы ускользали от него, но общий смысл он постигал.
Мэри устало вздохнула.
– Мне тоже все эти месяцы было нелегко, ведь прежде я заботилась только о тебе, а теперь вас двое. Сколько раз я мечтала о том, чтобы снова быть только с тобой, но когда ловила себя на этой мысли, мне становилось стыдно, Тим. Видишь ли, жизнь не всегда складывается так, как нам хочется. В жизни редко бывает все идеально, и мы просто должны научиться мириться с этим. Сейчас мы в первую очередь обязаны думать о твоем папе. Ты ведь знаешь, какой он хороший, добрый человек, и справедливости ради ты должен признать, что он никогда не относился к тебе как к ребенку, верно? Он научил тебя самостоятельности, любил проводить с тобой время во «Взморье». Он всегда был тебе самым лучшим и верным другом, но при этом у него была и своя жизнь, и вовсе не потому, что он эгоист. Он всегда думал о тебе, о маме и Дони, и мысли о вас согревали и утешали его, наполняли смыслом его жизнь. Тебе очень повезло, Тим, что у тебя такой отец. Ты не думаешь, что мы должны возместить ему хоть немного того, что он щедро дарил тебе все эти годы? Тим, я хочу, чтобы с этой минуты ты по-доброму относился к своему отцу. Ты не должен волновать его, замыкаясь в себе, как делал в последнее время. И не должен показывать ему, что тебе известно все, что я сейчас объяснила. Я хочу, чтобы в присутствии папы ты пел, болтал, смеялся, словно счастлив, по-настоящему счастлив. Я знаю, это трудно понять, но я готова объяснять снова и снова, пока ты не поймешь.
В глазах Тима одновременно отразились горе и радость, а потом они потускнели и он уткнулся лицом ей в колени. Мисс Хортон гладила его по волосам и тихо с ним разговаривала.
Наконец он поднял голову и попытался улыбнуться. Не получилось. Тим выглядел растерянным, в глазах затаилась печаль. Морщинка на левой щеке прорезалась глубже. Грустный клоун, отвергнутый влюбленный, кукушонок в гнезде жаворонка.
– Ох, Тим, не смотри на меня так! – взмолилась Мэри.
– На работе меня называют тупицей, – заговорил он, – но если я очень стараюсь думать, у меня это немного получается. Мэри, с тех пор как мама умерла, я все пытался придумать, как показать тебе, что ты мне очень нравишься, ведь я думал, что папа тебе нравится больше, чем я. Я не понимаю, что ты со мной делаешь, я только это чувствую, а объяснить не могу, потому что не знаю нужных слов. Я не могу найти правильные слова… Но в фильмах, которые показывают по телевизору, я видел, что мужчина обнимает девушку, а потом ее целует, и она сразу догадывается, что она ему очень нравится. Мэри, ты мне нравишься! Ты нравилась мне даже тогда, когда я думал, что я тебе больше не нравлюсь. Ты мне нравишься, нравишься!