Внезапно все прекратилось, она затихла на несколько минут, затем все еще глядя в одну точку отрешенным взглядом, произнесла без всякого выражения:
– Прости, Макс, прости за все. И за истерику, и за то, что я, дура чертова, потеряла браслет – не имею понятия где. И – главное за то, что втянула тебя во все это. Прости.
И она опять заплакала, только тихо, почти беззвучно.
Макс подсел к ней и обнял за плечи, потом прижал к себе. Так они и сидели, прощаясь с надеждой. Сидели, отрешась от окружающего мира.
А между тем в окружающем мире что-то произошло. Что-то в нем изменилось. Какое-то время в этом можно было еще сомневаться, но постепенно это нечто усилилось настолько, что его уже невозможно было игнорировать. Но Аня с Максом были настолько погружены в свое горе, что их чувства притупились. В том числе и слух, который, если бы не это оцепенение, давно бы уже донес до обоих сигналы, не проходившие в сознание убитых горем Ани и Макса до тех пор, пока это нечто не усилилось настолько, что…
– Елки зеленые! – вдруг крикнул Макс и вскочил на ноги. – Мама родная! Ты слышишь?
Он обернулся к Ане и потрепал ее за плечо.
– Эй, принцесса Греза! Очнись!
– Ты сошел с ума, Макс? Хочешь, чтобы рыцари нас нашли и прикончили? Может, и правильно.
– Какие еще рыцари?! Говорю тебе: очнись! Приди в себя и послушай! Ну? Слышишь?
Аня прислушалась, и внезапно с нее спала одурь! Утренний воздух разрезал назойливый, шумный и все усиливающийся, какой-то механический звук. Механический и знакомый. Где-то Аня его уже слышала, причем недавно. Боже мой! Это ведь…
– Вертолет! – заорал Макс и тут же, быстро стянув с себя куртку, начал бешено размахивать ею над собой.
Аня вскочила на ноги и взглянула в ту сторону, откуда доносился шум, и почувствовала, что колени у нее подгибаются от переизбытка эмоций.
Над ними снижался красный вертолет с логотипом в виде трех треугольников, образующих пирамиду, и крупной белой надписью на борту: «СПАСАТЕЛЬНАЯ СЛУЖБА ДЮМОН».
– Анюта! Что с тобой?! – в испуге крикнул Макс, когда Аня вдруг повалилась на землю. Он подбежал к ней.
– Ничего страшного, – тихо произнесла Аня, превозмогая дурноту. – Просто у меня закружилась голова.
– И это все?
– Да, Макс. Это все.
– Больше ничего такого? Ты уверена?
– Да. Не волнуйся, пожалуйста. Просто очень много всего, понимаешь…
– Понимаю. Ты лежи, я сейчас…
Он вскочил на ноги и побежал навстречу вертолету, жестами призывая его приземлиться скорее.
Машина снизилась на минимально допустимую высоту и барражировала над склоном. Пилот выбирал место для посадки. Макс обратил внимание на то, что шасси вертолета были не колесными, а представляли собой широкие полозья. На борту красовался индекс ЕС-130 и еще какое-то слово, совершенно непонятное Максу, должно быть по-французски.