Пронзительный смысл слов старца Симеона1 дошел не сраз у. Подумал: "Я не уеду из этого города. Я останусь. Исчезну. Смысл в этом..." Грустные озарения прервались воспоминанием: вычурное здание возвышалось слева от церкви - балкончики, русты, аркады и фронтоны - безумная фантазия бездарного архитектора, уловившего смысл предыдущих эпох, но так и не понявшего свою... "Да ведь здесь эта е... интеллигенция держала свою скабрезную продукцию..." - взъярился так, что дыхание перехватило. "Союз борьбы за освобождение рабочего класса", суть та же: отнять и разделить поровну. Что ж... Может, и несовершенен существующий порядок вещей, но то, что хотят учинить в России, соединив "социализм с рабочим движением", - это верная гибель... Года три назад вызвал товарищ министра, - ужимки, улыбки странные, разговор вокруг да около, наконец: "В Москве, в Бутырке как бы скончался Николай Шмит, фабрикант. Да вы, я думаю, в курсе дела..." Еще бы, весь департамент был "в курсе" - революционеришка, снабжавший своих рабочих (еще и фабрикантом мебельным был, сволочь) оружием для баррикадных боев, естественным образом оказался в тюрьме... "И что же?" - осведомился, почтительно заглядывая в глаза начальству (оно любит заглядывания, таков уж его, начальства, удел). "Деньги- и не малые - завещаны государственным преступником "партии". Вам надобно срочно отправиться в Женеву, "партийным курьером". - "А... настоящий где?" - "На дне Ладожского, - изволили буркнуть, - вам ли спрашивать? Они с Ульяновым незнакомы, так что вы, интеллигент, вполне сойдете..." Словечко в устах прозвучало матерно - разве что и сам Евгений Анатольевич к интеллигентам по-другому никогда не относился. А задание простое: убедить Ульянова, что меньшевики богатство растащат, расплюют по закоулкам, потому - самая безмозглая в революции штука: ни тебе эксов, ни тебе возмездий - мастурбирующая публика... А вот большевики, да еще под личным, так сказать, руководством - это "о!", и никак не меньше! Поехал, встретились, услышав про "безмозглую публику", Владимир Ильич изволил заливисто смеяться, придрыгивая левой ножкой, и даже жену с тещей вызвал, чтобы те тоже посмеялись. Сказал: "Вы, таащ, мыслите напористо и архидельно! Мы так и сделаем. Отдадим все в руки надежных таащей, и дело в шляпе!" Долго смеялись, напоследок главный большевик разоткровенничался: "Грядущая борьба, Евгений Анатольевич (познакомился под своим подлинным именем, конспирация у "тащей" была хлипкая), не будет знать ни жалости, ни сострадания. Мы все должны быть готовы к самым страшным по сути действиям. Победа стоит любой, любой цены!"