Я отвернулась, чтобы справиться с рвотным позывом. До этого мне доводилось видеть множество ран, но я никогда не присматривалась так близко. Сделав вдох и выдох, я повернулась обратно, мне нужно справиться с этим, нужно помочь ему что-то сделать с раной, нужно собраться.
Дрожащими руками сместила футболку еще выше, чтобы оставить рану открытой.
– Это укус? – я вопросительно подняла брови, с ужасом ожидая ответа Кея, хотя сама уже начинала понимать, что иного и быть не могло.
Он кивнул.
– Гримсы, – тихо прохрипел Кей, морщась от боли. – Похоже, они не все передохли.
– Где оно? Как ты сбежал? – я начала нервничать еще сильнее, все чаще посматривая на дверь. Паника подступала ближе, грозясь вот-вот выплеснуться. Ощущение, будто я попала в кошмарный сон и никак не могла проснуться, пока темнота поглощала меня в свое нутро.
– Все хорошо, – Кей улыбнулся и тут же скривился, чуть не ухватившись рукой за рану, но я вовремя остановила его. Не хватало еще заражения.
– Я убил его, ударил ножом и сбежал.
Я открыла было рот, чтобы напомнить ему, что ножом даже первое поколение не возьмешь, но, видя его измученное лицо, остановила себя. Нужно сделать что-то с его раной и уматывать. Тварь могла быть где угодно, вероятно, в эту же минуту она уже учуяла кровь Кея.
– Выглядит не так страшно, жить будешь, – я соврала, выглядел он ужасно. Кровь продолжала каплями стекать по бедру, оставляя темные разводы на его армейских брюках.
Я протерла рану и все вокруг антисептиком, Кей даже не пикнул. Дело плохо, нужно было зашивать, такое я видела только в фильмах. Как зашить человека, при этом никогда до этого не делая такого и даже не зная, как правильно нужно шить по коже? В аптечке нашлись изогнутая хирургическая игла и нить. Несколько мгновений я тупо таращилась на них, прежде чем взяла себя в руки.
– На, прикуси. Мне надо зашить тебя, – я протянула ему свой платок из кармана, чтоб он прикусил его. Его крик мог убить нас обоих, я бы даже закончить шить не успела.
Мне нужна была решимость, чтобы сделать это, и я старалась ни о чем не думать, а лишь сделать это так хорошо, как только возможно, учитывая, что мои руки продолжали дрожать так сильно, что я едва попадала по краям раны, а не прямо в нее. В какой-то момент страх ушел и все мои мысли витали лишь над тем, какой шаг будет следующим, куда ставить иглу и как ее вытаскивать. Еще минут двадцать я молча и сосредоточенно маячила над раной, протирала, наносила заживляющие мази, потом заклеила пластырем, даже и не заметив, что Кей уже глубоко спит. Похоже, болеутоляющее подействовало, и он отключился.