Субстрат (Грин) - страница 66

Я бегу так быстро, что едва касаюсь ногами земли, спотыкаюсь, падаю, но снова встаю и бегу. Я двигаюсь уже так долго что и не понимаю в какую именно сторону, кругом только непроглядный ночной лес. Лунный свет едва проникает сквозь ветви на землю и мне почти ничего не видно. Но останавливаться нельзя, потому что они рядом, они найдут меня и другого шанса на побег уже не выпадет. Босые ноги нещадно горят от ран, но я не чувствую боли. Позади бегут десятки пар ног, под ними громко хрустят сухие ветки. Они кричат что-то, но я не могу их слышать, от того как кровь стучит в висках, а воздух с громким свистом вылетает из легких вверх по иссушоному горлу.

Страх до того поглотил мою голову, что я не могу ни о чем думать, кроме как о том, чтобы бежать вперед, пока не собьюсь с ног.

Спотыкаюсь обо что-то крупное и твердое, теряю равновесие и едва не падаю на землю. Успев выставить руки вперед, приземляюсь на ладони. Быстро поднимаюсь и прижимаю их к груди, пытаясь хоть как-то унять пульсирующую боль. Нет времени жалеть себя, надо двигаться дальше. На секунду я замираю не в силах сдвинуться с места. Воздух вокруг наполнился тяжестью, не давая мне вдохнуть полной грудью. Странное ощущение, будто что-то опоясывает мой живот, появляется из ниоткуда. Я опускаю саднящие руки и пытаюсь найти то, что вызывает это странное чувство, но там ничего нет. Возможно я успела потерять остатки рассудка в этом лесу. Я отбрасываю все мысли в долю секунды и рвусь вперед, но успеваю сделать лишь пару шагов, прежде чем хватка на моем животе усиливается. Паника тут же накатывает с головой и я мечусь из стороны в сторону, желая обернуться, увидеть что нагнало меня. Я так отчаялась, что готова кричать, пусть лучше я попадусь в руки людям, чем буду разорвана тварью. Открываю рот, но не могу выдавить ни звука. По обе стороны от меня раскрываются гигантские темные крылья с просветами золота, сметая всё на своем пути. Мои ноги отрываются от земли, и наконец-то шок отступает. Я визжу и барахтаюсь, вырываясь из цепкой хватки, пока вокруг творится хаос. Тонкие ветви деревьев ломаются и летят вниз от того, что крылья своим размахом прокладывают нам путь вверх. Некоторые попадают в меня царапая кожу, отчего я вздрагиваю каждый раз. За миг мы оказываемся выше чем самые высокие опушки дубов. Я хватаю ртом воздух последние разы, прежде чем вокруг все темнеет и тело просто безвольно обмякает в руках ангела.

Открываю глаза, вокруг все плывет и кружится, поэтому я часто моргаю, пытаясь прийти в себя. Ощущение такое, будто меня долго крутили как юлу и в конце концов поставили на землю, и теперь я никак не могу остановить вращение в глазах. Наконец-то я фокусируюсь на одном объекте, старательно концентрируясь. Это какой-то огромный прибор, который стоит рядом с кроватью, на которой я лежу. Наконец-то все перестает быть таким расплывчатым и я понемногу начинаю чувствовать свои руки и ноги. Часто моргаю, глаза словно пересохли и мне больно смотреть ими. Лампа прямо надо мной горит так ярко, что не дает даже поднять глаза к потолку. Я чувствую что-то на своих руках и перевожу на них взгляд. Из вен к прибору рядом идут тоненькие трубки и провода. Мои руки полностью прижаты к кровати и закреплены в трех местах, чтобы не дать хотя бы немного пошевелиться. Единственное, что осталось в приемлемой свободе это кисти и я начинаю разминать их, пытаясь прогнать кровь по предплечьям, локтям, пальцам, чтобы отогнать это неприятное ощущение покалывания. Провожу взглядом по помещению, в котором нахожусь и узнаю его, медицинский блок, клеенчатые ширмы. Приподнимаю голову, пытаясь осмотреть себя, более мне шевелиться не позволено. Я привязана кожаными ремнями к кровати почти повсеместно, они на предплечьях, локтях, запястьях, на животе, на бедрах, на коленях и на икрах. Отлично, они наверное считают меня теперь опасной, после моего побега. Их меры безопасности даже немного радуют меня, они побоялись, что я смогу снова удрать и это дает мне ощущение некой силы, несмотря на то, что меня поймали. Осматриваю ступни, они полностью забинтованны и я не могу особо шевелить ими, не чувствуя при этом такой боли, словно тысячи иголок впиваются в кожу. Похоже в лесу мой болевой порог изрядно притупился и я изрезала ступни до костей. Откидываю голову обратно на почти плоскую, твердую подушку и выдыхаю. В помещении нет никого кроме меня, и мне не остается ничего кроме как смириться и ждать следующего случая, чтобы выбраться отсюда. Теперь я знаю что это вполне возможно.