Психотерапевт сказал, что я очень нуждаюсь в одобрении. По-моему, все нуждаются в одобрении, почему я больше, чем другие? Потому что я когда-то был толстым? Психотерапевт считает, что я все равно ощущаю себя толстым. Говорит, я – бывший толстый. Как бывший алкоголик.
Психотерапевт сказал, что я «выкупил себя из брака». Конечно, я отдал премию Кате, но как иначе я мог поступить? Она убеждена, что заслужила ее. Звучит, как будто Катя монстр, это несправедливо. Я ведь тоже не ангел. Когда Нино бэбо хотела дать мне понять, что погорячилась и была не совсем права, она говорила: «Ты тоже не ангел». Это была ее форма извинения и примирения.
Катю во многом можно понять: я скучный, постоянно во всем сомневаюсь, ною, я негативный, депрессивный. В каждом из нас много дерьма, во всяком случае во мне есть. Я и сам не ангел, я бы никогда не сделал никому ничего конкретно плохого, но намерения бывают… м-м разные… и мысли.
Мне было стыдно рассказывать Эмме о разводе. Я не хотел показать ей, что несчастен. А вот почему не хотел, не знаю… нужно будет спросить психотерапевта.
Кроме того, когда-то именно Эмма убедила меня жениться на Кате. Мне казалось, что Катя больше любит Америку, чем меня, что она при помощи брака хочет остаться в Америке, что она не любит меня, что меня нельзя любить. Что, если теперь Эмма сочтет себя виноватой? Это еще ухудшит наши и без того хрупкие отношения.
Хотя, что я говорю, нет у нас никаких отношений.
Мне больше не казалось, что вот-вот произойдет то, за чем я приехал: Эмма меня простит и мы с ней опять станем братом и сестрой. Но как стать братом и сестрой через семнадцать лет? Это было бы чудом, но чуда не произошло.
Эмма была доброжелательна, предложила мне остановиться у них, показать город (как чужому, как американскому гостю), – доброжелательна и закрыта на все ключи. Оживилась, когда вошли дети. Я удивился, что дети (Марине – двадцать шесть лет, Диме – двадцать три) никуда не торопятся. Почему они оба живут дома, с матерью? В Америке, как только ребенок уезжает в колледж, родители переделывают его комнату в спортивный зал или в кабинет, – теперь он в родном доме гость, редкий и не особенно желанный. А если бросил колледж, должен снимать жилье, оплачивать свое жилье и еду.
Оказалось, что оба, и Дима, и Марина, окончили университет и не работают. Доходы Эммы, судя по расставленным по квартире коробкам с книгами для экономии места на складе, вполне скромные… Тем не менее Эмма содержит обоих. Неужели Эмма, такая умница, такая успешная, как и прежде, беспомощна дома, в семье? Прежде перед матерью, а теперь перед детьми?