Наташа пожала плечами:
— Откуда у жены выпивохи могут быть драгоценности?… Боюсь, ты был прав. Кто-то всерьез заинтересовался нашими раскопками на острове…
— Но, Наташенька, следователь сразу отверг эту версию!..
— Потому что дурак, — отрезала Наташа, — но это уже его проблемы. Мы должны составить план дальнейших действий. Как нам поступить?
— Может, — заискивающе предложил Граф, — назад мы вернемся поездом?… Тут и вокзал недалеко.
Казалось, Наташа даже не услышала его слов.
— Нет, мы поедем на остров, — произнесла она. — Должно быть, главные события теперь разворачиваются именно там.
— Как — на остров? — растерялся Граф. Сейчас?!
— Немедленно!
— Но это может быть опасно!..
Наташа смерила собеседника холодным взглядом:
— Граф, черт возьми, я не узнаю тебя. Не ты ли впутал меня в эту историю? Не ты ли уговаривал взять отпуск и мчаться на поиски Вени? Не ты ли, в конце концов, убеждал, что вычислил-таки настоящее местоположение театра и скульптуры Праксителя?…
Граф тяжело вздохнул.
— Ты хочешь сказать, — язвительно продолжала Наташа, — что я совершила это путешествие лишь для того, чтобы вытащить труп из шкафа и дать показания Одесской прокуратуре?! Плохо же ты меня знаешь!.. Если ты отказываешься ехать со мной, что ж, я отправляюсь на остров одна!..
— Вот и связывайся после этого с женщиной! — в сердцах воскликнул Граф и поднял с земли дорожные сумки. — Ни за что больше и ни при каких обстоятельствах!.. Ну что, режь меня!.. Отдаюсь на съедение львам. — Он не обращал внимания, что случайные прохожие шарахались от него в стороны, перепуганно тараща глаза. — Остров так остров. Поехали.
Чернова и Ярошенко привезли в прокуратуру с разницей в четверть часа и развели по разным кабинетам. Чтоб не было возможности договориться.
Порогин должен был появиться с минуты на минуту, он уже заканчивал допрос сержанта Леонтьева.
Еще прошлым вечером у Игоря были сомнениям нужно ли проводить очную ставку? Часто случается, что более сильный в психологическом плане человек подавляет слабого, заставляя его если не отказаться от показаний, то хотя бы изменить их.
Вторая опасность — возможность невидимого сговора, глазами, условными жестами, кодовыми словами, как угодно. Ведь не исключено, что Чернов и Ярошенко на самом деле знают друг друга гораздо ближе, чем кажется, и во имя каких-то там своих целей всячески скрывают эту близость.
— Я бы не советовала тебе… — сказала Дежкина, когда Игорь поделился с ней своими тревогами. — Рановато… Но давить на тебя не буду, не маленький. Думай сам.
И Порогин решил рискнуть. По его мнению, это был единственный способ вывести Хлыста на чистую воду. С Ярошенко все было предельно ясно, тогда как против Чернова имелись только косвенные и отнюдь не железные доказательства. Хорошо хоть, удалось пробить продление его задержания до тридцати суток.