— Его, — мужичонка указал на Лупакова.
— Откройте портфель, — потребовал я.
— Это не мой портфель. У меня нет ключа.
— Придется ножиком.
Пашка вынул перочинный нож, повозился с замками и с кряканьем взломал их.
— Я же говорил — активист, — мужичонка покачал головой, оглядывая пачки денег, аккуратно уложенные в дипломате. В одном из карманов лежал паспорт. — Во, вражина, нахапужничал. Такие за антиалкогольные законы и стоят. Чтобы воровать легче было.
— Иванов Сергей Иванович, — зачитал я данные из паспорта. — Это не ваш брат, Ярослав Григорьевич?.. Не ваш? Похож… Ба, да это же вы. Чем же вам ваша собственная фамилия не по душе? Родители могут обидеться.
— Оставьте свои дурацкие шутки. Приберегите их для мелких воришек.
— Ну, для крупного и шутки нужны крупные, — кивнул Пашка. Он взял паспорт и осмотрел его. — Знатно сделано. Яхшара Мамедова работа. Который Колю в напарники звал.
Я оформил протокол обыска, взял попутчиков Лупакова понятыми. Денег в портфеле оказалось двенадцать тысяч рублей.
— Оставьте нас, — попросил я, и мы остались в купе втроем.
Комбинация сработала. Мы сумели выбить Лупакова из колеи, толкнуть его на опрометчивые поступки. Коля как нельзя лучше сфальсифицировал записку Григоряна Сергей Орлов, опер из второго отдела, так же безукоризненно разыграл роль выпущенного из «крепости» уголовника. Сергей рос в рабочем поселке, в котором любой представитель подрастающего поколения по исполнении четырнадцати лет должен был приложить все усилия, чтобы побывать в тюрьме, иначе его не будут уважать ни девушки, ни соседи. От такого детства у Сергея остались на руках густые татуировки. Вид милиционера с такими наколками обычно вызывал легкий шок, зато легко было внедряться в преступные группы, особенно когда досконально изучил блатную среду. Сергей был отличным актером и весьма ценным кадром и еще раз доказал это.
— Разговоры нам предстоят долгие, Ярослав Григорьевич. Поверьте, самое лучшее, что вы можете, это начать говорить правду.
— О чем?
— О левой продукции. О связях с Новоселовым. О Григоряне. И о многом другом.
— Не знаю, что вас может заинтересовать в моих приятельских отношениях с Новоселовым и Григоряном.
— Только ваши совместные дела.
— Я ничего не буду говорить. Ваши действия незаконны. И вы ответите за это.
— Законно таскать в портфеле двенадцать тысяч и липовый паспорт?
— Деньги — это мои накопления. Спросите у кого угодно — жили скромно, копили. Могли скопить.
— И зачем вы с этими деньгами в Ленинград подались?
— Машину хотел купить! Или дом! А паспорт в первый раз вижу. Такой ответ вас устраивает?