Когда я начала говорить, по губам Андре поползла легкая усмешка, а когда закончила, его лицо преобразилось и выглядело абсолютно счастливым.
— И ничего, что оно маленькое? Меньше Ньюэйгрина? И что мой род, хоть и древний, но далекий от короны, намного дальше, чем фамилия Альбето?
— Ты шутишь? Мне уже почти ненавистна моя фамилия! Из-за нее одни беды. Родная сестра готова держать меня в башне всю жизнь, другая ненавидит из-за жениха, зять не отправляет в монастырь только из страха, что Церкви достанутся мои деньги.
— Ты сейчас серьезно, Эя?
— Да, а что?
— Эя, ты знаешь, я хотел принять сан.
— Я помню, — пробормотала я. — Тебе не позволил твой зять, его величество.
Андре коротко рассмеялся, и мне показалось, смех вышел каким-то невеселым.
— Эя, малышка…
Андре отступил на шаг, опустился на одно колено и взял меня за руку.
В груди затрепетало, я еле выдавила из себя:
— Что ты делаешь?
Андре что-то протягивал мне, прямо в раскрытой ладони, но мне не было видно… В глазах отчего-то защипало, пришлось часто моргать.
— Это кольцо моей мамы, Эя, — тихо произнес Андре. — До нее оно принадлежало бабушке.
Я покачнулась, чудом устояв на месте.
— Андре? — донесся словно откуда-то издалека мой тихий, слабый голос.
— Ты выйдешь за меня?
— Что?
— Ты согласна стать моей женой, Эя?
— Мне, наверно, это снится…
— Я люблю тебя, Эя. Наверно, с тех самых пор, как увидел тебя впервые — золотоволосым ангелом в белой рубашечке. Я никого так не любил, как этого нежного розового малыша с круглыми любопытными глазенками и пухлыми щечками, часто перемазанными землей или вареньем.
Я часто моргала, чувствуя, что щеки все больше пунцовеют, а колени все больше подкашиваются.
— Я любил тебя как сестру, крошка, пока ты не превратилась в юную девушку. Еще когда ты была ребенком, было понятно, что вырастешь ослепительной красавицей. Я никогда не был так счастлив, как в тот день, помнишь, когда ты сказала леди Иоланте, что любишь меня… Я понимал, что это всего лишь детская привязанность, но все равно не мог ничего с собой поделать. Я никогда не был счастлив вдали от тебя. И я не смог принять сан, Эя. Не смог.
— Но ты… Ты хотел посвятить жизнь Богине! Ты же мечтал стать священником! Эти твои рассказы о святых девах, только в них был смысл, было что-то большее, чем в книгах…
Наверно, не самая удачная реакция на предложение руки и сердца… Вспыхнув еще больше, я запнулась.
— И почему ты никогда не говорил мне раньше?
— Раньше, Эя? Когда? Если бы не боялся потерять тебя навсегда, не сказал бы и сейчас. Я молчал. Потому что… что я мог дать тебе, Эя? Свое крошечное герцогство на юге, на самой границе? Или титул? Тебе, леди Ньюэйгрин? К тому же Альбето всегда были рядом с троном, и никто не удивится, если однажды они снова займут его. Я сообщил мужу Виталины, что намерен жениться на тебе. Мне было отказано. Но я уверен, что его величество разрешит. Но ты… так и не сказала мне, ты согласна?