Солнце, обосновавшееся сегодня после трех дождливых дней на небе, отражалось в лужах, Было слишком прохладно для июля.
Машины резко набрали скорость, игнорируя светофоры, дорожные знаки, ледоколом взрезая дорожное движение. Стрелки часов двигались к полудню. Пробок и серьезных заторов на пути не попадалось. На крыше «Мерседеса» тревожно рассыпала снопы синих искр мигалка.
Люди только успевали отскакивать в стороны чуть не из-под колес, Рыжебородый поп в сутане перекрестился и осенил крестным знамением машины. Старушка — божий одуванчик, с бумажной иконкой Девы Марии на груди, начала грозить им кулачком — сухим и несерьезным. Двое прыщавых юнцов с уважением протянули; «У, блин», вложив в эти нехитрые слова массу невыраженных чувств. Инспектора движения, вытягиваясь по струнке, отдавали честь, кто-то делал это с ненавистью, кто-то с холопским благоговением. И все москвичи ощущали одно и то же — с визгом тормозов и ревом моторов мчалась по столице истинная власть.
— Быстрее, — коброй прошипел Алибаба, похлопывавший ладонью по мягкой панели «Ленд-ровера». Его глаза превратились в щелки, и когда он оглядывался окрест, казалось, что из этих щелочек вырвется пламя, как из глаз Годзиллы.
— Убьемся, — прошептал шофер, но вдавил еще глубже акселератор, и бампер чиркнул по замешкавшемуся, не поспевшему свернуть «Москвичу». «Москвич» завертело, и он полетел к бордюру.
— У, е! — воскликнул водитель.
— Быстрее! — еще резче приказал Алибаба.
Рекорд скорости они поставили. Через сорок минут машины застыли перед бетонным забором, поверх которого была натянута колючая проволока. За забором мирно шелестели листьями белые березы.
Из машин на ходу выскакивали бойцы с готовым к бою оружием. Их отработанные движения говорили о неплохой выучке. Такие барбосы чаще водятся в служебных питомниках или в частных загонах; где на прокорм добрых спецов самого разного рода занятий денег не считают.
Прижимаясь к забору и страхуя друг друга, «спецы» двинулись к металлическим воротам, на которых была затертая пятиконечная звезда. Здесь могли ждать сюрпризы — хорошо припрятанная противопехотная мина, автоматная очередь.
Биндюжник ударил тяжелым омоновским ботинком по калитке, выставив перед собой короткоствольный автомат Калашникова, ринулся вперед, крикнул:
— Давай!
Следом устремилось еще четверо бойцов.
Алибаба развалился на мягком кожаном сиденье, распахнув дверцу и поставив ногу в ботинке из крокодильей кожи на асфальт. В руке он держал двадцатизарядный «стечкин» — пистолет, который при его размерах лежал в огромной лапе как влитой. На панели расположилась плоская, будто игрушечная, рация, из которой слышались переговоры: