Кот вдруг зашипел.
– Зна… комая фирма, – медленно сказал Николай.
Маленькая русалка, всхлипывая, прижималась к старшей подруге.
– Дядя Чир и дядя Тимофей были хорошими!
Леший показал глазами, что согласен. Говорить он не мог, потому что быстро жевал, рыбий хвост торчал у него изо рта.
– Зачем они ушли? Ну подумаешь, мы бы дядю Колю утопили!
Леший ответил глазами, что так уж получилось и теперь ничего не поделаешь.
– Не было у Николая жадности и злости, – сказала Цветочек. – Тяжело ему среди людей жилось, а мы его утопить хотели.
Настя протестующе всхлипнула:
– И правильно хотели!
У лешего появилась довольно сложная мысль, которую он не мог выразить взглядом, поэтому он напрягся и прошамкал:
– Ну, кому что на роду написано.
– Мы с Настей людей топим, потому что они из того мира, где мы утонули, – если нам так предписано, то им, значит, тоже!
– Сестренка милая, – заплакала девочка, – мы никого не пропустим! Пусть они сами узнают, как водой захлебываться и отбиваться, а потом не дышать!
– Не хотеть дышать. – Старшая русалка обняла младшую обеими руками и наклонилась к ней, как будто хотела ее спрятать. – Настенька, маленькая моя, были среди твоих знакомых такие, кто ради щегла стал бы голову подставлять?
– Нет, таких глупеньких, как дядя Коля, не было!
– Слышал я, что шибко страшно это – живым окаменеть. Лучше бы он вам попался, – сказал леший, дожевывая карасика. – Девочки, вы мне трех обещали!
– Дедушка, ты уже третьего скушал!
– Правда? Настенька, вы дедушку не обманываете?
Цветочек как-то странно, прерывисто вздохнула и вдруг тоже заплакала, закрыв лицо руками.
– Ну что ты, – забормотал торопливо леший, – пусть три. Я же не спорю!
Засунув руки в карманы и хмуро щурясь, Николай медленно шел вдоль канавы.
На другой стороне семенил не менее серьезный Тимофей. Иногда он останавливался, что-то заметив или задумавшись, и его хвост нервно дергался.
София достала ведро воды из колодца, но, по-видимому, не хотела идти домой. Она улыбалась и хихикала, склонив голову. Композитор прыгал на плече девушки, игриво клевал ее в ушко и нежно щебетал:
– Чив-чив! «О, милая прелестница!» – примерно так я начну новую балладу. К сожалению, мне в голову приходит только рифма «лестница»… а впрочем, годится: «Окно открыла юная прелестница, и вниз летит веревочная лестница – ее поймал веселый трубадур, любимец ловкий деревенских ду… ку…» Нет, я обязательно найду другую рифму, добрую, полную волшебной музыки!
Смутившись, композитор дал девушке немного передохнуть, взглянул на товарищей и растерянно спросил: