Николай хмуро оглянулся на крылатую женщину:
– Госпожа фея, удивляюсь вашему спокойствию. Может быть, знаете вы то, что нам неведомо?
– Однажды у меня болела голова и вдруг пришли незваные гости – настырные, злые, с горящими глазами… нет, я не имею в виду тебя и Тимофея. Впрочем, история немного похожая. С тех пор волк относится ко мне с глубоким уважением. На свою окаменевшую подругу он смотрит с почтительного расстояния, спрятавшись за деревом, и только в сумерках или ночью.
– Однако сегодня он пришел днем. Похоже, не волк, а этот… человекоосьминог у них в банде главный.
– Да, разумеется, но ведь он в лесу чужой, как и приятели Роберта, поэтому все будут слушать, что волк говорит. Тот скажет: если уж вам так надо в замок прекрасной, доброй, милой волшебницы, то пойдем ночью, а пока отлежимся где-нибудь подальше.
– О! Не боятся вашей жалкой кучи. – Орлицы нежны и орлы могучи!
– Впервые мне понравилась твоя песенка, – улыбнулась фея.
– Чирок, закрой клюв, думать мешаешь!
– Не люблю, Тима, когда ты думаешь. Потом обязательно что-нибудь случается! Я буду петь неутомимо для наших прекрасных спутниц!
– Миленький, отдохни минутку, – вмешалась София. – Мне кажется, Тимофей Васильевич хочет сказать что-то важное.
– Да уж понятно, – пробурчал кот. – Когда я по пустякам пасть открывал?
– Ни разу, – кивнула София, – если вы сметанку просили, то чтобы полное блюдечко.
– Значит, дело такое: волка я давно знаю и не верю, что он по своей воле пришел. Осьминог заставил. Вот теперь вопрос: как ему это удалось? Если вы думаете, что у Вовы мягкий, уступчивый характер, то ошибаетесь.
– Сильно ошибаетесь, – подтвердил поэт. – Вова почти такой же упрямый, как Тимофей.
– Не будем преувеличивать, – возразила фея, – но все-таки очень упрямый. А вопрос действительно интересный. Возможно, человекоосьминог обладает примитивной колдовской силой, как, например, деревенские ведьмы?
– Или он гипнотизер? – предположил Николай. – Слушай, Чир, выглядел серый Вова немного заторможенным?
– Он выглядел грустным и задумчивым. Я его пару раз или чуть больше обозвал, но видно было, что ему не до меня. Правда, когда я на мгновенье потерял равновесие, он сразу пасть раскрыл и вроде как на задние лапы встал, так что он не заторможенный и не заколдованный.
– Тимофей Васильевич, позвольте поставить вам сметанку на подоконник?
– М-да!
Сделав позволенное, София прошептала:
– Господин котик, наконец-то все наговорились и ждут теперь ваших мудрых слов!
– Хорошо… Волки похожи на овчарок, а тех я почти всегда на поводке видел.