- Правду об астральных насильниках, - кивнул Валдаев. Иногда на него нападало желание поогрызаться.
- В общем, больше сдавать материалов, - шеф не обратил внимания на выпад.
- Только что пачку сдал, - напомнил Валдаев о материалах из "Прогрессора".
- Читал, - вздохнул бывший "молодой коммунист". - Вяловато, знаешь ли. Доклады ученых сухарей, узкоспециальные споры... Вот про Королеву Космоса свежо. Оригинально. Читателю интересно.
- Батюшки, - застонал Валдаев.
- Надо бы с ней интервью сделать, - задумчиво произнёс главред.
- С Королевой?! Вы серьезно?
- А я когда шутил?
- Да уж, - согласился Валдаев... Часы в тот день ползли медленно. Вредность есть такая у времени. Когда ты его торопишь, оно ползет медленно. Когда же хочешь задержать мгновение, оно пролетает со свистом, как пуля.
Почти весь рабочий день Валдаев проторчал на работе. Делал звонки, вычитывал материалы. Редактировал письма читателей типа "Моя бабка была колдуньей, а дед - упырем". Но голова была занята совершенно другим. Голова была занята Эллой.
Но вот наконец час приблизился. При определении места встречи они были не оригинальны. В четверть шестого у памятника Пушкину.
У выхода из метро он купил цветы и выбрал позицию недалеко от знаменитого как в культурных, так и в противоположных кругах памятника. Рядом скучающе слонялись московские проститутки, с тоской глядя на катящиеся по Тверской машины. Когда авто тормозили, девахи оживлялись. Еще больше девиц было напротив, у "Макдоналдса" - вместе с бригадиршами и "быками", охраняющими их покой. Раньше у памятника кишмя кишели панки, металлисты, голубые, но в последнее время они куда-то подевались.
- Не меня ждешь, мальчик? - подвалила одна из дам легкого поведения к Валдаеву.
- Нет, не похожа, - буркнул он.
- Ну, если твоя сучка продинамит, заходи.
Элла не продинамила. Она появилась минута в минуту.
- Это вам, - протянул он ей цветы.
- Очень романтично, - сказала она и взяла его под локоть.
* * *
Валдаев никогда не был любителем кабаков и баров. Для него ощутимо в их дымной сигаретной атмосфере сгущались грубая агрессия и похотливые устремления. Он не любил кабацкую публику - довольных собой и жизнь здоровяков с золотыми цепями, белокурых кукол в мини юбках. Правда, он не прочь был отведать хороший обед в ресторане и нередко позволял себе это - денег аномальная тематика на это пока давала.
Но не гулять же с дамой по реставрируемым московским улочкам и не кормить ее эскимо. Поэтому он сразу предложил ей зарулить в ближайший бар. И она с готовностью согласилась.