Инквизитор.
Джакс почувствовал, что инстинктивно напрягся от этой мысли, и задумался о капризах судьбы. Если бы Туден Сал выполнил свое обещание отцу Джакса, то они с Теслой могли бы быть товарищами, возможно, даже друзьями. Теперь он — враг человеку, которого даже не знает.
Он достиг улицы и пошел наугад, пытаясь обдумать предложение Сала и реакции на него его товарищей. Ден, Ринанн и Дижа были явно против идеи. Это было понятно. Они боялись. Как было понятно и то, что И-5, не чувствующий страха, был готов принять идею.
Тревога Дижи, однако, была ощутима. Он все еще чувствовал её мольбы. Интересно, неужели это из-за того, что покойный компаньон зелтронки, световой скульптор Вес Волетт, был убит домашним дроидом. У дроида, принадлежавшего одному из самых страстных почитателей и клиентов Волетта, случилось нечто вроде сбоя, и он решил, что должен пойти на крайние меры, чтобы защитить интересы своей хозяйки.
Теоретически имело эмоциональный смысл, что у Дижи возник страх перед дроидами, но так или иначе теория неверна, учитывая её особые обстоятельства. Алокожие зелтроны были подчеркнуто гедонистическим видом, чья уникальная комбинация исключительной красоты, эмпатических способностей и выделения феромонов заставляла их часто казаться пустыми. Дижа пустой не была. Она горевала об утрате компаньона и осталась с ними из верности человеку, который раскрыл его убийство. Конечно, эта самая верность, рассуждал Джакс, и заставила её так сильно противиться плану Сала, а не безрассудный страх, что дроид может оказаться уничтожен. За то недолгое время, что она прожила с командой Джакса в их просторной квартире, её особо не беспокоил И-5.
Он польщен, понял Джакс. Польщен тем, что Дижа настолько привязалась к нему, что она не вернулась в свой родной мир, как запланировала. Он упрекнул себя за эмоцию. Ему уже не нужно было привлекать Силу, чтобы противостоять опьяняющей комбинации феромонов Дижи и телеэмпатических хитростей, но иногда он ловил себя на глупых, достойных подростка мыслях о ней. Тот факт, что она просила его не покидать квартиру сейчас, выражая страх за его жизнь перед инквизиторами, весьма подогревал эти мысли.
Он переигрывал их недавнее расставание у двери их квартиры: ее пристальный взгляд, беспокойство на ее прекрасном лице, темно-красные губы приоткрылись, в глазах блестит страх, руки, трепещущие, словно испуганные птицы. Он почувствовал, что она желает, чтобы он обнял её, и отклонил импульс, хотя, возможно, не так успешно, как думал. Это было бы самым естественным в мире — наклониться и поцеловать ее. Как в голо-мелодраме.