Понятное дело, ему нужно, чтобы я ушел – внезапно замечаю, что кроме меня, в пределах прямой видимости не видно никого, кто приближался бы к нему. Подхожу ближе, старательно делая вид, что любуюсь архитектурой. Тем более что есть чем. Но это трудно – внутренний страж, продремавший столько времени, что я уже начал думать, что он меня покинул, внезапно ожил.
В человеке, закутанном в плащ и старательно ищущем что-то во внутреннем кармане, угадывается что-то неуловимо знакомое.
Надо было все-таки взять револьвер. Или хотя бы нож.
Шаг, еще шаг. Тело само скручивается в пружину, готовясь к атаке.
Второе зрение… Нет, магии в нем не ощущается, и артефактов под плащом быть не должно. И аура у него какая-то… нездоровая.
Пять шагов между нами. Четыре. Три. Внезапно он разворачивается и поднимает голову. Два…
Наши взгляды встречаются. На помятой, испещренной царапинами и шрамами, плохо выбритой физиономии – ненависть и ужас узнавания пополам с неверием. Вряд ли он рассчитывал встретить здесь меня.
Я тоже узнал тебя, Ксивен.
Шаг…
Его руки вылетают из-под плаща, сверкают лезвия.
Все-таки он действительно отличный боец. Но я не забыл, что холодное оружие – его конек. Уклоняюсь от одного кинжала, перехватываю другой, он выворачивается и отскакивает, его плащ спадает, на моем рукаве появляется прореха, края набухают кровью, но клинок из левой его руки падает на камни тротуара. Новый замах, блок, ответный удар в грудь. Замах, блок, удар. Моя только вчера купленная одежда превращается в лохмотья, но я тесню его к ограде.
И тут заливистая трель свистка заставляет нас замереть на мгновение. Повозка дергается, разворачивается и несется к нам. Еще раз полоснув меня по другой руке, Ксивен запрыгивает в нее на ходу, и она, еще раз развернувшись, уносится прочь.
До стражников еще довольно далеко, и вряд ли им уже удалось разглядеть мое лицо. Что делать? С одной стороны, они должны были видеть, что скрывшийся преступник напал на меня с ножом. Более того, оставленные им кинжал и плащ все еще валяются на тротуаре. Но даже если все пройдет гладко и меня после допроса и оказания первой помощи отпустят и даже поверят каждому моему слову, мои новые имя и адрес окажутся в картотеке городской стражи, и высокопоставленным подельникам беглого телохранителя не составит особого труда получить эти данные. А вот это мне совершенно ни к чему. Решено. Ноги-то целы. Подхватываю с тротуара кинжал Ксивена и бегу вслед за повозкой, но сворачиваю в первый же переулок.
В дом госпожи Синир я возвращаюсь уже в полной темноте. На мое счастье, двор пуст, а входная дверь не заперта и никто ее не караулит. Осторожно поднимаюсь к себе, запираюсь, зажигаю свет. Стараясь не шуметь – то, что вокруг тихо, вовсе не означает, что в доме идеальная звукоизоляция, – снимаю искромсанную одежду. Похоже, придется все выбросить. Куртка превратилась в лохмотья, рубашка тоже. Штаны можно починить, но лучше просто от них избавиться, чтобы не было вопросов, откуда на них