Я сидел в оружейной и под музыку «Раммштайна» привожу в порядок немецкий автомат, найденный в пещере. Лена наверху трудится у плиты, варит супешник. Вообще, возня с оружием здорово успокаивает нервы. А что еще нужно во время апокалипсиса? Так, сейчас попытаемся вытащить затвор из ствольной коробки. Тоже все присохло. Щедро побрызгал WD-шкой. Ну вот, ништяк. Возвратная пружина в неплохом состоянии и ударник.
Спустя полчаса, автомат стал, не как новенький, конечно, но вполне годный для стрельбы. Я начал заряжать магазин. Как там у Ленки дела? Почему не зовет до сих пор? Вдруг, какой-то металлический звук заставил поднять голову. Бам! Бам! Бам! Что за хрень? Я вытащил наушник и прислушался. Вроде, тихо. Снова вернулся к прерванному занятию… Бам! Бам! Да, е-мое! Выключив музыку, я поднялся с табурета и заорал:
— Лена! Ты чо там делаешь?
— Суп варю! — донеслось с кухни.
— А что так грохочешь? Что за стук?
— Какой еще стук? Я овощи режу!
— Ничего не слышала?
— Нет!
Я озадаченно покачал головой. И тут снова: Бам! Колени предательски согнулись. Звук раздался из бойлерной, где находится… люк в подземелье. БАМ! БАМ! БАМ! Сомнений нет, это не причудилось! Блин, кто-то или что-то ломится снизу. Но… как же мои гранаты? Почему не сработали растяжки?
— Саша, что там? Мне страшно…
Я вздрогнул и обернулся. На ступеньках стояла Лена с круглыми глазами.
— Ты тоже слышала?
Она кивнула, губы дрожат.
— Иди наверх, возьми револьвер, — сказал я, заметив, что голос мой звучит чертовски нервно. — Не бойся, любимая, сейчас разберусь.
Я примкнул магазин к МР-38 и мелкими шажками двинулся в соседнее помещение. Осторожно выглянул, держа люк на прицеле. Жуткий удар заставил ящики с тушняком подпрыгнуть, аккуратная башенка из коробок развалилась, драгоценные банки разлетелись по всем углам, словно пытаясь спрятаться. Превратившись в изваяние, я до боли сжал автомат. С жутким скрипом начал подниматься люк. Как так? Я же все отлично заварил! С диким криком надавил спусковой крючок, но чертов «Шмайсер» лишь щелкал впустую. Черт! Люк уже полностью распахнулся…
— Братка…
— Вован? — Я опустил оружие.
Десантник выглядел чудовищно. Обожженное лицо перепачкано в золе и грязи, тельняшка разодрана, пропитана кровью.
— Выручай, братка…
— Держи, руку, друган! Вылазь!
С трудом потянул, выдергивая обессиленного бойца. Вован вцепился в меня, как утопающий. Боль и отчаянную безысходность читалась в его глазах. Разбитые губы шевельнулись, вырвался крик:
— Закрой люк, ядренамать! Закрой его, нах! Быстрее, епта!
— Лена! — заорал я. — Чего встала?! Помоги!