Вот пример: «Учитель сказал маме про консультацию, там была женщина (психотерапевт). Я встречался с ней два раза в неделю. Я рисовал. Она ничего не говорила. Меня это забавляло. Один раз они поговорили с мамой, что не стоит труда. – Это чего-то стоило? – Нет, не так, а что мне не надо больше приходить. – Почему? – Ну это, я не знаю, спросите маму. – А твой отец? – Папа? Ну, папа, он об этом и не знал. Ему никогда не говорили. – И почему? – Потому что он всегда говорит, что у мамы разные идеи и лучше бы ей этим вообще не заниматься… Что все такие, какие есть, а я такой же никудышный, как мой дядя такой-то. – А ты сам? – Ну, я не знаю. Я жду. – Ты ждешь чего? – Когда вырасту, я смогу уйти от этого… – Уйти куда? – Я не знаю. Далеко, в такое место, где зарабатывают деньги. Вот папа говорит, если бы он не женился, он ушел бы далеко и стал там богатым. А потом я им оттуда пришлю, папе и маме, и они увидят, что я не никудышный». Молчание. Огромные слезы… платок. Молчание.
Я его не прерываю, затем, ничего не говоря все время молчащему ребенку, пишу отцу и после длительного и наполненного смыслом молчания говорю ребенку: «Ты сам отдашь это письмо папе, он не знает, что ты так сильно его любишь. Ты передашь его папе и скажешь сам, чтобы он мне позвонил». Матери я объявляю: «Ваш сын решит вместе с отцом. Вы правильно поступили, когда привели его, но ему двенадцать лет, он слишком большой, чтобы без участия отца мы решились на какую-либо психотерапевтическую работу».
Таким образом, после двух лет психотерапевтических сеансов главную часть работы еще только предстояло сделать. Нужно было установить прямой контакт сына с отцом, общение между обоими родителями и психотерапевтом, чтобы и ребенок, и отец взаимно могли разрешить Эдипов конфликт. Дядя такой-то, на пример которого отец ссылался, говоря о сыне, оказался братом деда с отцовской стороны, умершего, когда отцу было десять лет. Этот дядя не только никогда не помогал племяннику и невестке, но, наоборот, ущемил их права наследования. Необходимо было, чтобы отец и мать смогли высказать в присутствии какого-то свидетеля-посредника свое взаимное разочарование, сказать, что это разочарование всегда было обратной стороной глубокой нежности и неловкости, в которых нуждались они оба, чтобы вновь обрести право жить, наконец, узнав друг друга. И что они ощущают себя ценными друг для друга, несмотря на трудности, которые испытали в воспитании ребенка.
Сеансы лечения
Вот заложены ясные основы лечения, и оно может начаться. В чем будет заключаться работа психотерапевта? Я оказываюсь в затруднении, поскольку ни один сеанс не похож на другой, ни одно лечение не похоже на другое, ни в том, как оно развивается, ни по продолжительности. Кроме того, возраст и характер ребенка, равно как и имеющиеся у него расстройства, будут заметно влиять на характер и содержание сеанса.