Я стал сторониться чужого общества, старательно избегая не только Зиля или Нерта, но даже с Тизаром не желая лишний раз общаться. Сперва списал это на плохое питание и невесть откуда взявшуюся тоску, которая в эти месяцы и впрямь приобрела устрашающие размеры. Но потом понял: дело не в ней. Я просто устал. От этой работы. От жизни. От шумных людей, от дворца, от непреходящего ощущения собственной ненужности и бесполезности той работы, которую я упорно делал.
— Хандра… — заметил однажды Зиль, когда я проигнорировал какой-то безобидный вопрос, а едва тот начал настаивать, попросил меня больше не трогать. — Не переживай, Мар. Это просто хандра. Весна придет, и оно само рассосется.
Я тогда молча ушел, не стал ничего объяснять. И тогда же понял, что мне стало безразлично его мнение. Как и мнение Нерта, Арха, шуточки Ужа, вечное бурчание Ежа, добродушные подначки Зюни… День, ночь, еда, сон, работа или отдых — все стало по барабану. Абсолютно все. Кроме разве что самочувствия императора.
Я мог целую ночь просидеть на кушетке у него в кабинете, глядя, как падает за окном снег. Ни о чем не думать. Просто смотреть, раз за разом вспоминать свои звериные сны и находить в этом какую-то прелесть. Но каждое утро с рассветом меня приводила в чувство магическая печать, легким уколом напоминая о клятве. После этого я послушно вставал, мылся, переодевался и спускался в зал, где терпеливо дожидался появления императора.
Утренние поединки превратились для меня из обязанности в обыденность. Они не радовали, но при этом и не раздражали. Я брал оружие в руки, потому что так было надо. И не ранил императора исключительно по той же причине. Меня даже бешеный темп схватки уже не мог привести в чувство. Я словно заледенел душой. Замерз, как сосульки на окнах. Я сражался, ел, ходил и говорил исключительно машинально. И все чаще с нетерпением посматривал в окно. День за днем следил, как вьюга наметает в дворцовом саду громадные сугробы. Подспудно ждал чего-то. Стремился к этому всей душой и не замечал, как все больше теряю интерес не только к работе, но и к жизни.
— Мар, ты что творишь? — тихо спросил Нерт, когда очередная тренировка закончилась, и я, поднявшись с матов, начал молча одеваться. — Мар? Эй, Мар! Ты вообще меня слышишь?
Я неохотно поднял голову и только тут заметил, что из разбитого носа так и продолжает течь кровь. Ну забыл, с кем не бывает?
Я равнодушно выдернул с потолка зеленую нить и, утерев лицо рукавом, продолжал облачаться в форму. Нерт и Арх с Хортом переглянулись, но никто не заступил дорогу, когда я направился к выходу. Не окликнул. Ничего больше не спросил. Ну и прекрасно. Мне без них проще. А им без меня и подавно.