– Куда катится этот мир, когда леди не может пройтись по улице, чтобы к ней не пристал какой-то негодяй? – Дама кивнула в сторону мужчины, который закричал, требуя остановить коляску. – Вам знаком этот человек?
– Нет, но, кажется, он следил за мной.
Женщина опустила шторки.
– Скорее всего, это репортер. Скандальные газетенки следят не только за Хейденом, но и за его окружением.
– Об этом я не подумала. Наверное, вы правы.
София облегченно вздохнула, потом внимательнее посмотрела на сидящую напротив нее даму. Край подола дорогого платья женщины был заляпан лондонской грязью.
– Простите, – обратилась к ней София. – Но я до сих пор не знаю, как к вам обращаться. Кто вы?
– Меня зовут Адель, дорогая. Адель Фонтейн.
Хейден нахмурился и посмотрел на каминные часы. Черт возьми, преподобный Мосли вещал без остановки больше часа. Хейдену не терпелось вернуться к Софии, и он поднялся с кресла.
– Кажется вполне осуществимым, Мосли, я смогу финансово помочь восстановлению колокольни.
Священник удивленно моргнул.
– Но вы же еще не в курсе подробностей.
Если позволить пастору разглагольствовать, то раньше полуночи он от него не отделается.
– Нет необходимости, сэр. Вы меня уже убедили, завтра не позднее полудня я пришлю чек.
Мосли встал.
– Надеюсь увидеть вас с вашей чудесной женой на воскресной службе.
В этот момент Хейден готов был пообещать ему все что угодно, лишь бы он ушел.
– Непременно.
Преподобный улыбнулся.
В холле Хоторн распахнул перед пастором дверь. Священник водрузил на голову котелок, вышел и направился к экипажу. Провожая его взглядом, Хейден заметил сыщика, которому поручено было следить за фасадом дома. Мужчина бежал по тротуару, тяжело дыша, но потом остановился, пытаясь восстановить дыхание. Боже, неужели он видел Адель? Хейден скрипнул зубами.
– Вы ее видели?
Морщинистое лицо Дилларда побледнело.
– Вы хотите сказать, что ваша супруга еще не вернулась?
– О чем, черт возьми, вы говорите? – беспокойно спросил Хейден, и сердце в его груди бешено заколотилось.
– Ваша жена, милорд. Леди Уэстфилд…
Диллард говорил, а сердце Хейдена колотилось все сильнее, гулким эхом отдаваясь в ушах и заглушая слова филера. Он слышал лишь обрывки фраз: «Аппер-Брук-стрит… экипаж… не разглядел, но похожа на миссис Фонтейн». Господи! Адель увезла Софию. Не дожидаясь, пока заложат его экипаж, Хейден выскочил на улицу, высматривая свободный кеб. К счастью, таковой быстро нашелся, и он запрыгнул в него.
– Керзон-стрит, – крикнул Хейден. – Быстро!
Он закрыл глаза, молясь, чтобы все произошедшее оказалось сном, но тряска кеба вернула его в действительность. Похоже, он окунулся в кошмар, который сам же и создал. Нужно было остаться с Софией, нельзя было ни на минуту оставлять ее. Он в изнеможении прикрыл глаза рукой, слушая громкий стук копыт, звяканье упряжи и вскрики извозчика, подгоняющего лошадей. Ему надо на чем-то сосредоточиться и не позволить накапливающемуся внутри него страху парализовать его.