– Проснись, папа. – Голос Селии доносился откуда-то издалека. С большим трудом Хейден поднял свинцовые веки. Около его кровати стояла Селия. Он потер висок, чтобы унять стук беспощадных молотков, открыл второй глаз и выдавил слабую улыбку. Уэстфилд с трудом поднял голову и увидел пустую бутылку из-под виски, которая, словно посмеиваясь над ним, поблескивала с прикроватного столика.
– Селия?
От собственного голоса голова Хейдена стала просто раскалываться, подобно огромной башне, которая усиливала звуки до астрономических пропорций. Закрыв глаза, он взмолился, чтобы все это стихло, прежде чем его голова окончательно взорвется. Селия ущипнула его за руку. О боже, он умирает, и ребенок двумя крошечными пальчиками вбивал очередной гвоздь в его гроб. Хейден вновь заставил себя открыть глаза.
– Да, дорогая.
Он проглотил горечь, ощущавшуюся в его пересохшем рту.
– Она ушла, папа!
Голос девочки словно стальной молоток снова ударил по ушам, и Хейден поморщился.
– Давай сыграем в игру, Селия. Посмотрим, кто сможет шептать тише. Победитель решит, какой десерт сегодня приготовит повар. А сейчас повтори, что ты сказала, но не забывай об игре.
Если Селия и пыталась говорить шепотом, то потерпела полную неудачу.
– София ушла, папа!
Она смахнула слезы со щек. Понимание пришло в его затуманенный мозг. Хейден сел так резко, что испугался, как бы его голова не свалилась с плеч и не покатилась на пол.
– Ушла? – повторил он, забыв про придуманную им игру и вновь запуская молот в голове. – Куда?
И тут воспоминания нахлынули на него, как поток воды в низину.
– Я н-не знаю. – Ее худенькие плечи опустились. – Я слышала разговор Мэтьюза с Хоторном.
Пустота его сна вернулась. Ушла. Ничего иного он не ожидал. Это и к лучшему. Если бы София осталась, он начал бы умолять ее о прощении, и все кончилось бы тем, что он хотел бы ее сильнее, чем сейчас. А она заслуживает гораздо лучшего. Не такого, как он.
– Милорд.
Он поднял глаза и увидел недовольный взгляд Мэтьюза.
– Когда она ушла? – спросил Хейден. Мэтьюз подошел к окну и раздвинул шторы. Комната наполнилась безжалостным светом. Хейден обреченно закрыл глаза.
– Сегодня утром, около семи.
Мэтьюз подошел к кровати графа и достал из внутреннего нагрудного кармана записку. Хейден протянул руку, но Мэтьюз тут же убрал бумажку за спину.
– Извините сэр, но это для леди Селии, – сказал он, подавая девочке записку.
– Ты ее уволил, папа?
Мышцы Хейдена напряглись. Нет, он совершил нечто худшее.
– Хочешь, чтобы я прочитала тебе письмо, или предпочитаешь прочесть его сам? – Девочка пальцами прошлась по мягкой дорогой бумаге и протянула листок ему. Он похлопал по перине рядом с собой, и Селия забралась на кровать. Уютно устроившись под покрывалом, она выжидающе посмотрела на него. Хейден развернул записку так, словно это был государственный указ, объявляющий его истинным дьяволом. Однако в коротком послании, адресованном исключительно Селии, его имя не упоминалось ни разу. Он прочистил горло и прочитал записку вслух.