Когда случился главный «удар»? Иван Васильевич знал, пусть и старался о том не вспоминать. Смерть его первенца и единственного сына от первой жены, Марии Тверской, виновника которой найти так и не удалось. Хватать же тех, на кого падало подозрение, но не было уверенности… Это могло ударить по главному детищу Ивана III – Руси, которую он собирал из кусочков. Потому и сдержался, хотя и не оставил попыток найти виновников, но так, чтобы это были не просто подозрения, но полная уверенность.
А вот после смерти старшего сына… словно порвалась главная нить, соединяющая государя и человека. Вроде бы он и продолжал жить, чувствовать, получать удовольствие от еды, питья, иных радостей плоти и духа, но в то же самое время они становились не такими важными. И не было главного – привязанностей сердца. Жена? Софья Палеолог была выбрана в невесты из государственной необходимости, дабы придать роду князей Московских связи с византийскими императорами. Самой Византии уже не было, а вот преемственность сохранялась, такое нельзя было не использовать. Тут и вера, и причастность к великой империи, и многое другое. Сама же Софья как была, так и осталась для Ивана III полностью чужой, непонятной и даже малоприятной особой. Но необходимость… Насильно пригасив в себе чувства, снова и снова делая это и после смерти сына, царь даже не заметил, как окончательно превратился в некий сложный механизм, наподобие часового, только настроенный на развитие государства и увеличение его силы. Друзья, родичи, тем паче просто приближённые – все они могли быть при необходимости отодвинуты в сторону или и вовсе сняты с доски, словно фигуры в шахматах.
Лишь поняв это, получалось осознать то, что двигало русским царём. Но вот что нельзя было, так это даже пытаться заговаривать о подобном с ним самим. На этом многое потеряла Елена Волошанка, вдова Ивана Молодого, пытавшаяся воздействовать на любовь царя к покойному сыну. Осторожно намекала на то, что он Ивана Молодого остался ребёнок, Дмитрий, родной внук Ивана III от любимого сына.
Не подействовало. Или она просто опоздала. Тут уж нельзя было сказать наверняка. Попытка же упорствовать привела к тому, что Иван Васильевич стал воспринимать Волошанку как одну из вероятных угроз, наряду с той, что исходила от его теперешней супруги, Софьи Палеолог. Привязанность же к внуку, и так не шибко великая, поубавилась. Спустя пару лет он и вовсе начал считать как Палеолог, так и Волошанку представительницами двух путей, по которым может двинуться Русское царство после его смерти.