В календарях приводятся рекомендации, какому святому или иконе следует молиться в разных жизненных ситуациях. Понятно, но опасно. Такое восприятие святых посредников ведет к потребительскому отношению и к ним, и к молитве, и к Нему. Реанимирует взгляды язычников, в чьем пантеоне каждое божество отвечало за свою отрасль жизнедеятельности.
Молитва — не средство достижения цели, а способ общения с Богом при посредничестве святых. Активное создание состояния, в котором мы можем вести с Ним разговор. Даже просить не нужно. Молящийся знает, что Господь каждый миг заботится о нем. Доверие — это то, что присутствует ДО веры, что не требует ни доказательства, ни удостоверения в ней, в ее нужности, правильности, необходимости. Идет «до/перед» ней. То, что принимается в буквальном смысле «на веру», как признание чего-то истинным, вне зависимости от фактического/логического обоснования, в силу характера отношения субъекта к предмету веры, а не а по способу получения и обоснования этого знания.
В молитве святым мы узнаем братьев больших. Тех, кто, живя земной жизнью, как Он, любили людей. Теперь святые откликаются на наши молитвы. Мы же, молясь им, узнаем их как друзей и близких, внутренне меняемся, стремимся подражать. Когда человек всерьез молится, он меняется: становится более мягким, добрым, гуманным. В молитве в нас проявляется Его образ, появляется шанс уподобиться Ему.
Есть традиция молиться святым о тех нуждах, в которых они помогали окружающим при земной жизни. Святой Пантелеимон был врачом, и естественно ему молиться в болезни. Важно, чтобы святой не превратился в «кнопку»: «Нажми на кнопку — получишь результат». Если молитва святому, то есть общение с ним носит личный характер, тогда она естественна и оправданна. То же касается молитвослова: если он стал «инструкцией по применению святых», ничего хорошего не выйдет.
Наша душа похожа на дитя. Если ей не заниматься, не разговаривать, не ходить гулять, не читать книги, не играть, она начнет дичать. Станет наглым и грубым, хамом, на которого все будут жаловаться, и, вероятно, начнутся нелады с законом. Душа в нас живая, ей необходима забота, она скорбит и возмущается чем-то, требует объяснений. Очень важно, чтобы наш ум, который в большей степени, чем душа, умеет отличать плохое от хорошего, свет от тьмы, с ней беседовал и объяснял бы, как себя вести, от чего отказаться, что потерпеть, к чему склониться.
Когда такая воспитательная работа с душой имеет место, мы молимся не из-под палки. Тогда молитва является основой для работы над собой и ее логическим завершением. Процесс, идущий по спирали: без работы над собой не будет молитвы, а без молитвы — работы над собой.